И я снова почувствовала, как губы расплываются в довольной улыбке, а сердце ускоряется.
– Я тогда в ванную, – сказал Илья с улыбкой.
– Конечно, – ответила я и принесла полотенце.
Он чмокнул меня в щеку, поставил телефон на зарядку на кухне. Сам ушел в ванную комнату. Через минуту на его телефон посыпались уведомления. Видимо, включил телефон и он только сейчас загрузился. Я взглянула мельком на экран, когда убирала в холодильник остатки мяса. Да так и замерла. Даже не сразу поняла, что меня смутило. А когда всё же осознала и решила, что мне показалось, ещё раз посмотрела на дисплей. Сердце застучало где-то в районе горла и мне казалось, что меня оглушили. Непослушными руками взяла смартфон, понимая, что не должна в нём копаться. Но то, что я увидела, имело прямое отношение ко мне.
Мигал значок входящего письма на почту. А вот миниатюра фотографии показалась знакомой. Однако, не будь в начале сообщения моего имени, я бы, скорее всего, даже внимания не обратила. Я оглянулась на дверь. Но не стала ждать Илью и разблокировала экран, радуясь, что не установлен код блокировки.
«Здравствуй, Илюша. Ты виделся с Полиной? Как она поживает? Как у тебя дела? Передай привет Тане и Вике»
Меня словно по голове ударили чем-то тяжелым. В ушах возник гул, в руках дрожь. Я крепче вцепилась в телефон, пролистывая историю писем с этого адреса. Последнее, до которого успела долистать – отправлено три года назад.
– Надо будет… – сказал Илья, вдруг появившийся на кухне и осекся. – Полина?
Я не смотрела на него. Смартфон положила на стол и прикрыла глаза, в которых собирались слёзы. Посмотрела на сковороду, в которой уже кипело масло и выключила плиту.
– И когда ты собирался рассказать? – спросила я, стараясь сохранять спокойствие, по-прежнему не глядя на соседа.
– Поль…
– Ты общался с моей матерью, и не сказал мне? Почему?
– Я много раз пытался это сделать, но всё время что-то мешало.
Я покачала головой. Разочарование, только-только исчезнувшее, вновь заскреблось, продирая себе путь.
– Правда? Ни одного случая не подвернулось? – с издёвкой спросила я, чувствуя горечь. – Об этом ты мне хотел сказать вчера?
Илья стоял в дверях, в своей одежде, с растрёпанными, ещё слегка влажными волосами. В глазах плескалась вина, руки опустились.
– Да. Пойми, я боялся, что ты даже говорить со мной не станешь, если узнаешь об этом. Я же вижу, насколько сложная для тебя эта тема. Хотел осторожно подвести к ней и рассказать, когда ты будешь готова.