На биостанции Клыков не пошёл к себе в кабинет. Решительно пройдя мимо криокамеры с Востриковым, он завернул за теплицу и постучал в дверь препараторской.
— Серёга! — крикнул он. — Заканчивай рибосомы морозить, давай лучше кофе выпьем.
Из препараторской выглянул Ивченко. Рыжая борода его топорщилась, как у викинга.
— Кофе? — хмуро спросил он. — Ну а что, можно. Только недолго, а то срезы заново делать придется.
Через десять минут они втроём сидели на маленькой кухне. Ивченко с аптечной точностью заправил кофеварку, поколдовал с настройками и разлил по чашкам напиток. Кофе был что надо — пахучий и чёрный, как смола.
— Не чокаясь, — напомнила Верочка. — За Вострикова.
Кивнули, пригубили.
— Земля ему пухом, — пробормотал Ивченко.
— Рано, — поморщился Клыков. — Сначала приставы на Калассу тело заберут, потом следствие, а уж потом, если повезёт, на Землю отправят. Друзьям и родственникам.
— Каким ещё друзьям, — проворчал Ивченко.
— Так, Серёжа, — подняла ладошку Верочка. — О мёртвых иди хорошо, или никак.
— Ну ладно, — пожал плечами Ивченко. — Никак. Никак не возьму в толк, какие у Вострикова могли быть друзья. При таком характере. И такой лени.
— Всё, всё, — поспешно сказал Клыков. — Проехали. Давайте лучше новости посмотрим.
Они загрузили на экран свежий пакет новостей. На Земле всё шло как обычно, кого-то отправили в отставку, кого-то назначили вместо. Торжественно ввели в эксплуатацию новую морскую ферму, синтезировали новый белок. Всепланетный саммит ещё не закончился, полярные ресиверы ждали отмашки. Вести с горячего мира: на Гурате миротворцы захватили очередного генерала. Показали небольшой ролик, прыгающая камера выхватывала из дымного марева то клешню, то панцирные шипы, то золотистые прорези глаз. Пленный генерал что-то скрежетал по-своему, махал псевдоподиями, потом в кадре возник перепачканный зеленью морпех и деловито поддал ему сапогом под панцирь. Камера стыдливо метнулась в сторону.
— Генералов всё меньше, а война не кончается, — вздохнула Верочка.
— Вопрос решается одной-единственной орбитальной бомбардировкой, — холодно сказал Ивченко. — Один залп «Каина» по крабам — и наступит мир.
— Там же гражданские, Серёжа, — покачала кудряшками Верочка.
— Там крабы, — поправил Ивченко. — На войне есть свои и есть чужаки. Чужаки не считаются. А ля гер ком а ля гер. Надо только вывести наших ребят — а потом…
— Ладно, хватит о крабах, — решительно сказал Клыков. — Давайте я вам лучше кой-чего расскажу.
И он повторил всё то, о чём полчаса назад говорил Сунни — плюс эпизод с участием самой Сунни.