Покончив с вводными данными, я узнала, что мы всей компанией выражаем согласие заключить бессрочный, автоматически пролонгируемый договор аренды жилого помещения по следующему адресу и с нижеперечисленными характеристиками. Я с трудом пробиралась сквозь заковыристые обороты и бесконечно длинные предложения. Так, про животных, шум и курение Гвоздик вписал. Оу! Пункт 13.13 — всем сторонам договора категорически запрещается осуществлять в отношении других сторон любое магическое либо ментальное воздействие. Нарушение данного пункта влечет для злоумышленника жуткие последствия в виде штрафа и изгнания из жилого помещения по следующему адресу и с нижеперечисленными характеристиками на веки вечные.
Интересно, это Гвоздик по собственной инициативе вписал или его Урфин с Иваном заставили? Жаль все-таки, что я проспала процесс составления договора.
Так, что еще? О намерении расторгнуть договор мы все должны уведомлять друг друга письменно и заблаговременно. Ладно, пусть. Арендная плата для каждого из арендаторов, возможность ее одностороннего изменения, две страницы форс-мажоров, паспортные данные, личные подписи. Ух ты! Мария поставила какую-то невнятную закорючку, подпись Одуванчикова заняла всю строку, Вандерштутель нарисовал две руны, а эльф Иванов — одну. Прямо даже удивительно, почему Гвоздик не настоял, чтобы все расписывались кровью.
Я поставила свою подпись на всех договорах. Почти девять утра. Наверное, можно уже отнести квартирантам их экземпляры. Да и мне сегодня предстоит еще куча дел.
Я постучала в комнату Марии. Женщина открыла сразу.
— Доброе утро! Я принесла договор!
Мария была в трико и облегающей футболке, подчеркивающей рельеф ее мышц. В правой руке женщина держала гантель с двумя внушительными блинами, килограмм по пять точно. Откуда тут гантели? Она их что, с собой принесла? Гантели? С собой? Может, у нее и раскладная штанга есть?
— Спасибо.
Мария забрала договор, буравя меня тяжелым взглядом своих асфальтовых глаз.
— Интересная компания у нас тут подобралась, — сказала она, легко помахивая спортивным снарядом.
— Я же предупреждала, что тут живут мигранты… — замямлила я. — Ты сказала, что тебя это не смущает.
На лице Марии появилась жесткая неприятная улыбка.
— Меня и не смущает. Ничуть, — заверила она.
— Ага. Тогда ладно, — мне хотелось поскорее закончить разговор.
Мария, хотя и была человеком, как ни странно, напрягала меня сильнее всех остальных квартирантов вместе взятых.
Чувствовалось в ней что-то такое, от чего у меня по позвоночнику пробегал неприятный холодок.