— Племянник, — брякнула я правду, не успев хорошенько подумать над ответом.
Может, стоило сказать, что сын? Что я вообще знаю о Марии, чтобы с ней откровенничать?
— Ясно, — кивнула та и безо всяких расшаркиваний завершила наш милый задушевный разговор, хлопнув дверью у меня под носом.
Надо идти к Тики. Поговорить с ним обо всем. Но почему я? Почему я должна объяснять шестилетнему мальчику, что он не нужен ни людям, ни эльфам? Ника, я тебя иногда ненавижу.
Заглянув на кухню за стаканом воды, я застала Ивана на балконе. Тетрадь он, я так понимаю, сжег. И теперь задумчиво стоял над горсткой пепла, весь в снежинках.
Очень поэтично.
ГЛАВА 9
Ну и плевать. У меня есть дела поважнее. Во-первых, конечно, поговорить с Тики. Ну и продолжить поиски работы, хотя это, похоже, и безнадежно.
Я тихонько открыла дверь, чувствуя, что по-настоящему боюсь. А если Тики плачет? Что я ему скажу? Он ведь уже взрослый? В шесть лет?
Но Тики не плакал. Сидел на коврике возле кровати и увлеченно мастерил что-то из конструктора. Может, я преувеличиваю восприимчивость детской психики?
— Как ты? — спросила я как можно более спокойным и доброжелательным тоном.
— Ты не поймешь, но я должен был ему помочь, — заявил мой шестилетний племянник.
Ага! Вот как. Я присела рядом с мальчиком.
— Тики, Иван — взрослый эльф. И он вполне может о себе позаботиться.
— Я должен был помочь! Он эльф, а эльфов в Портграде всего пятеро! — Тики упрямо нахмурился, слегка выпятив нижнюю губу, как всегда делала Ника.
— Твое стремление помогать очень похвально, но в данном случае ты рисковал своим, да и моим благополучием. Иван ведь нам чужой, мы толком ничего о нем не знаем, — попыталась я вразумить мальчика.
— Я же сказал, что ты не поймешь. Давай закроем эту тему, — Тики покачал головой и вернулся к своему конструктору.
Ну вот и поговорили. Чего я не пойму? Что Тики готов рисковать ради незнакомого эльфа лишь на том основании, что остроухих в городе пять штук? Да, не пойму!
Ой. И еще раз ой. До меня дошло.
— Я пить хочу. Тебе принести воды? — спросила я.
Тики помотал головой.
Я рысью бросилась на кухню, надеясь, что Иван все еще там. Мне повезло. Эльф, прямой, как стрела, сидел на стуле у батареи, видимо, дожидаясь, когда высохнет намокший от снега свитер. Его вещи, прежде раскиданные по всему коридору, уже были собраны в стоящий рядом рюкзак.
Ну хорошо, эльф здесь. А как мне его спросить-то?
Иван несколько секунд молча смотрел на меня, а потом вдруг сам сказал:
— Нет. Я не его отец. Абсолютно точно.
— Но тогда…
А как он узнал?
— Ты так хорошо слышишь? — мелькнула у меня неприятная догадка.