Со свистом разрезав воздух, снаряд достиг цели, но столкнулся с преградой столь же архаичной, сколь и оружие преступника — огромным металлическим тесаком. Руги без труда заблокировал медлительный выстрел, использовав своё широкое оружие как щит.
— Моя очередь! — решительно заявил палач, перехватив тесак двумя руками.
В следующую секунду последователь справедливости сорвался с места, замахиваясь для мощного, сокрушительного удара. Грис тоже не стоял без дела и, передёрнув затвор ржавого пистолета, снова выстрелил. Работающее явно в обход многих законов мироздания оружие выплюнуло очередной стальной болт, от которого Руги даже не попытался увернуться — словно неостановимый бронепоезд он принял удар грудью, от которой снаряд лишь бессильно отскочил. За считанные секунды сократив дистанцию, палач нанёс мощный, размашистый удар, без особого труда орудуя своим абсурдным тесаком. Но сколь бы сокрушительной ни была эта атака, ей явно не хватало скорости — ловкий бандит молниеносно перекатился в сторону, заставляя грубо заточенный металл со звоном разрезать воздух. И только лишь Руги собирался вновь атаковать, как осознал, что даже отступая, его противник может нападать. Небольшой ржавый цилиндр, обвитый разноцветными проводами, остался на том месте, где ещё недавно стоял подсудимый. Последний же, не проявляя никаких эмоций, нажал на кнопку кустарного детонатора, что каким–то образом оказался в его руках. Взрыв достаточно сильный, чтобы ранить Руги и слишком слабый, чтобы достать до Гриса, отбросил палача назад. Упав навзничь, он даже не скривился от боли — по всей видимости, его «щит» из здоровья всё ещё оберегал юное тело. Про себя же наблюдающая за всем этим крайне медленным, с её взгляда, действием, Аврора отметила, что Руги не выпустил тяжеленное оружие из рук.
— Бесчестный подонок! — слова, что должны были раздаться как приговор, из–за юного возраста и голоса палача звучали нелепо.
Рывком поднявшись на ноги, судья сосредоточился, после чего вонзил тесак в тротуар перед собой, упёршись суровым взглядом в противника. Последний, не медля ни секунды, достал из кармана ещё одну ржавую железяку, после чего с размаху вставил её в своё чудаковатое оружие, будто вонзил нож в хлеб. Жалобно скрипнув, металлическая конструкция приняла в себя чужеродное тело, со скрежетом зажевала его, а затем изрыгнула из себя серию выстрелов, что послала вперёд десятки мелких, проеденных коррозией дробинок. Аврора с интересом наблюдала за каждым из этих маленьких снарядов, большая часть которых улетела куда–то в сторону, или же вонзилась в землю. Но некоторые всё же достигли цели — недвижимо стоящего на месте палача. Правда и они лишь бессильно отскочили от не особо могучего, на первый взгляд, тела.