— Сиара, — прорычал Блейн, утерев рукой лицо и уставившись на неё напряжённым взглядом. — Ты права, — согласился он, выбираясь из ванны и оставляя её одну. — Ты мой враг, и вне зависимости от того, что между нами произошло, ничего не изменилось.
Сиара не выбралась из ванны, даже когда вода внутри стала ледяной и её кожа покрылась мурашками. Она сидела, пока веки не отяжелели, и она откинула голову на бортик. Её подхватили сильными руками и вытащили из воды. Сиара напряглась, игнорируя прикосновение, когда Блейн уложил её в постель и накрыл покрывалами. Затем отвернулась, когда Блейн забрался в постель, и уставилась в тент палатки. Слёзы злости и разочарования наполнили глаза, размывая картинку.
Он умрёт. Они все умрут, потому что с этим ей в одиночку не справиться. Может, именно поэтому Ордой руководили страхом и силой. Если ты руководишь народом, заставляя испытывать их страх, не приходится заставлять исполнять приказы. Они либо их выполняют, либо умирают.
Дни проходили без вестей от Синтии, пока однажды за стенами тюрьмы Сиары не раздались радостные возгласы. Она склонила голову, слушая, как драконы празднуют. В горле образовался комок, а сердце сжалось, когда она услышала, что они празднуют.
Король Орды исчез. Его похитили с собственной свадьбы, в результате нападения, в котором погибли или были ранены сотни людей. Крепость Орды была атакована. Бомбами.
У Сиары голова пошла кругом от этой новости, а потом пришло отрицание. Это ложь, должна быть. Никто не мог забрать короля Орды прямо у них из-под носа. Он же грёбаный Король Орды! Райдер самый сильный, так что такое невозможно. Правда, ведь?
Она опустилась на колени и зажала уши руками, чтобы заглушить радостные вопли драконов, когда глаза наполнились слезами, и беззвучный крик застрял в горле. Этого не могло произойти, особенно после всего, через что они прошли, чтобы он оказался на троне.
Блейн вошёл с озорной улыбкой на губах, пока не увидел, рыдающую на коленях, Сиару. Вся радость исчезла с его лица. Он смотрел на Сиару, не зная, что делать, а потом она закричала. Леденящая кровь боль хлынула из неё, когда отрицание боролось с несправедливостью. Кого убили? Были ли там дети? Жив ли Ристан? Потеряла ли она братьев? Жив ли вообще хоть кто-то? Боль разрывала Сиару на части; она никогда не чувствовала ничего ужаснее или что бы потрясло сильнее.
Её внутренности сводило, словно сердце рвут на куски, и обсидиановая чернота с мерцающими крошечными огоньками туманила взор.
— Проклятье, Сиара, дыши! — потребовал Блейн, но она не могла. Как и не могла потерять всех, не после того, что пережила, им нужно ещё исправить всё то, что натворил отец. Они ещё даже не жили! А всё это время исправляли прошлое, переписывая будущее и спасая мир.