Он кивает.
― Да, думаю, я смогу разобраться с этим дерьмом. На что ты настроена?
Что-то, что потребует, чтобы мы выключили свет и сели поближе.
― Хм, неважно. Выбирай ты.
Я слоняюсь по кухне, достаю обе пиццы из духовки и кладу их на гранит, чтобы остыли. Разрезаю, кладу на две тарелки по куску и исподтишка наблюдаю, как Ретт возится с пультом в гостиной.
Включает телевизор. Выключить его.
Наклоняется, чтобы повозиться с кабельной коробкой.
Я сдерживаю улыбку, ожидая, пока он найдет фильмы по запросу и начнет прокручивать наши варианты, останавливаясь на некоторых, чтобы прочитать их описание и рейтинг. Останавливается на девчачьем фильме, который я видела не менее двадцати раз, но посмотрела бы снова. Французский документальный сериал о короле.
Ретт смотрит на меня через плечо, останавливаясь на старой комедии.
― Как насчет этого?
― Ты хочешь посмотреть «Super Перцы»?
― Только если ты хочешь посмотреть «Super Перцы».
Я знаю, что моя улыбка огромна.
― Обожаю этот дурацкий фильм.
― Здорово. Я тоже.
Фильм такой чертовски глупый и веселый. Не видела его много лет.
Я приношу пиццу в гостиную с несколькими салфетками, оглядываю диван, стратегически пытаясь найти лучшее место. Ставлю тарелки на кофейный столик. Пододвигаю его поближе, чтобы мы тоже могли поставить на него ноги.
― Я чувствую себя виноватой, когда ем в чужой гостиной. Моя мать бы убила меня, ― смеюсь. ― Буду молиться и надеяться, что ни на одну из этих подушек не попадет соус.
Ретт сочувствует:
― Нам не разрешалось есть нигде, кроме стола, если только у нас не было друзей, но, с другой стороны, у меня два брата, так что…
Я плюхаюсь на диван, скрестив ноги.
― Бедная твоя мама.
― Моя мама офигенная, ― он смеется, отрывая зубами кусок пиццы. Пицца рвется пополам, с него свисает липкий сыр — и по какой-то причине я нахожу все это безумно эротичным. Особенно, когда Ретт высовывает язык, чтобы поймать каплю соуса. Облизывает губы.
― Я должна прекратить кормить тебя этим мусором. Это плохо для тебя.
Он задумчиво наклоняет голову.
― Почему ты кормишь меня только пиццей? Пытаешься заставить меня медленно начать набирать вес во время матчей? Знаешь, мне нужно его держать.
Его шоколадные глаза сверкают.
Ха!
Мой взгляд блуждает по его торсу; держу пари, у него нет ни унции жира, и я искренне надеюсь, что увижу его позже без рубашки.
― Сомневаюсь, что у тебя проблемы с поддержанием формы.
Он отрывает еще кусок от пиццы. Жует.
― Только потому, что я постоянно работаю.
― Какой вопрос чаще всего задают, когда узнают, что ты борец?
― Это легко: нравится ли мне кататься по полу с другими парнями.