Или может?
Черт, а если так?
До моей улицы жалкие три минуты, светящиеся окна нашего маленького арендованного дома — маленький маяк в конце дороги, ветхий, но причудливый.
— Вон тот. — Я показываю на крошечный белый домик на углу, тот, с ветхим сайдингом и сломанной сетчатой дверью. Наш домовладелец не стрижет траву и не чинит разбитое окно над кухонной раковиной, но в темноте ничего не видно.
Машины Донована и Ланы исчезли.
Должно быть, они на работе.
И все же над плитой горит слабый свет, тусклый, но теплый.
— Этот? — Ретт притормаживает перед моим домом и паркует джип. Его рука лежит на спинке сиденья, тело выгибается, чтобы посмотреть в ветровое стекло позади нас. — Видишь вон тот дом? Синий?
Я вытягиваю шею и щекой касаюсь его руки.
— Какой?
Такая чертова лгунья — я точно вижу, какой дом его, синий с черной отделкой. Когда его рука невольно касается моей шеи сзади, щекоча выбившиеся волосы…
Я дрожу.
— Вон тот, вон там. — Он считает дома между своим и моим домами. — Через девять домов. — Затем опускает подбородок и смотрит мне в глаза. — Каковы шансы?
— Каковы шансы? — повторяю я, шепча в темноту, глядя на его профиль, когда он смотрит в окно со стороны водителя. Смотрю на его полные губы.
Ретт отстраняется.
— Где твоя машина?
— Э-э… У моей соседки по комнате. Она, должно быть, работает.
— С тобой все будет в порядке?
— Я все время здесь одна, — напоминаю ему, не торопясь выходить.
— Угу. Точно. — Он кивает. Прочищает горло. — Ясно.
— Спасибо, что подвез.
— Не проблема. — Когда Ретт улыбается, у него меняется все лицо. Его ровные белые зубы блестят в тусклом свете небольшой расщелиной в центре. Я хочу нажать на него пальцем, чтобы увидеть его реакцию.
— Спокойной ночи, Ретт.
— À la prochaine, Лорел, — шепчет он, и матерь божья, мои яичники не выдерживают. У меня даже промежность покалывает.
— Хм, можешь не делать этого?
— Что не делать?
— Не говори по-французски. Особенно рядом со мной.
Одна бровь приподнимается.
— Хорошо… не буду?
— Хорошо. — Моя рука неохотно тянется к дверной ручке. Сжимает её. — Окей. Наверное, мне лучше зайти внутрь.
— Спокойной ночи.
— Увидимся.
— Au revoir.
Я прищуриваюсь: он сделал это нарочно.
— Пока.
— Лорел, тебе помочь выбраться?
— Нет, все в порядке. — Я поднимаю рюкзак. — С другой стороны, рюкзак действительно тяжелый.
Бедный мальчик выглядит таким смущенным.
— Тебе нужно, чтобы я его нес?
— Если тебе не сложно?
— Э-э… конечно.
Я жду, пока он обойдет машину, откроет дверцу и заберет рюкзак из моих умелых рук.
Потом встаю рядом с джипом, мое воображение берет верх, я хочу, чтобы он попытался поцеловать, толкнув меня на холодную стальную дверь его машины. Желая, чтобы положил руки на мое тело, засунул их под куртку. Бросил мою сумку и прижал свои худые бедра к моим. Что бы его гигантские борцовские руки скользили по моей груди под рубашкой.