Картина была совсем иной, отличной от той, которую Кальхаун должен был увидеть после прыжка через световые годы.
Прошли те времена, когда космические корабли останавливались, чтобы полюбоваться великолепием Вселенной, потому что расстояния стали слишком велики. Эти расстояния вызывали у людей чувство безмерного одиночества среди звезд.
Все космолеты входили в подпространство как можно ближе к планете, с которой стартовали, и после суперпрыжка «выныривали» поближе к той планете, которая была их пунктом назначения. Экипажи совсем не стремились к тому, чтобы лицезреть звездные картины в полном объеме. Оказывается, для людей очень вредно смотреть на звезды, если вокруг одни только звезды. Подобная практика рассматривания звезд будила в людях чувство собственного ничтожества перед этой непостижимой звездной бесконечностью, и было известно немало случаев, когда люди теряли рассудок, пережив чувство затерянности в пространстве.
Кальхаун прищурившись наблюдал за звездным пространством. Он понимал, что произошла ошибка, возможно, ошибка в программе компьютера. Ему не было страшно. Пока. Он поискал глазами «знакомые» звезды.
Где-то поблизости должны находиться пламенеющее солнце и полумесяцы или полудиски разной яркости, а также закутанные многослойной атмосферой планеты, плавающие неподалеку от звезды-солнца.
Солнцем должна быть звезда Мерида, а Кальхауну предстояло по плану осуществить самую обычную посадку на планету Мерида-2 и провести рутинную профилактическую инспекцию состояния здоровья населения, а затем отправиться в Главное управление Межзвездной медицинской службы с отчетом, в котором он ничего важного, наверно, и не сообщил бы. Но теперь уж он точно не сможет всего этого сделать, поскольку «вынырнул» в совершенной пустоте, и это его отнюдь не радовало.
Мургатройд вспрыгнул на ручку кресла и важно уставился на экраны. Кальхаун хмурился и качал готовой. Мургатройд с удовольствием и очень изящно повторил движение Кальхауна, ведь тормали так прекрасно имитируют манеры и поведение людей. Все, что он увидел на экранах, было ему непонятно, да и не имело для него никакого значения, но он почувствовал, что должен что-нибудь сказать на этот счет.
«Чи», — произнес он.
— Несомненно, — согласился Кальхаун. — Очень мудрое замечание, Мургатройд. Хотя я могу лишь констатировать неудовольствие по поводу сложившейся ситуации и возможных последствий. Нам подстроили пакость.
Мургатройду нравилось думать, что он участвует в разговоре, и он добросовестно ответил: «Чи-чи! Чи-чи-чи!»
— Разумеется, — опять согласился с ним Кальхаун. — Но мы вляпались в неприятную заварушку. Прыгай вниз, а я попробую поискать выход.