Я кивнула, принимая ответ. Конечно, полной уверенности в своей безопасности у меня не было, поэтому этот момент еще нужно будет тщательно обдумать. Да и своими брошенными словами о запрете иметь детей Брайан распалил мое любопытство. Почему нельзя? Болеет или для этого есть какая-то иная причина?
– Хорошо, – я посмотрела на огонь, который уже начал угасать. – Если позволите, то я хотела бы отправиться в свою комнату. Уже довольно поздно, милорд.
– Да, конечно, – Брайан тут же встал и подал мне руку, помогая подняться. – Я вас провожу.
Я не стала спорить, понимая, что скорее заблужусь в незнакомом замке, чем самостоятельно найду дорогу. Именно поэтому я прижала книгу к груди и последовала за выходящим из комнаты мужем.
«Увы, но я труслива без меры. И как бы плохо и больно мне ни было, я никогда не способна была пойти против моего мужа. Я знаю, что многие меня поймут, ведь большинство выберет свое собственное благополучие и благополучие своих детей. Может быть, существовал какой-то выход, но, признаться честно, я не пыталась никогда его отыскать, просто наблюдала со стороны, лелея свою жалость и упиваясь состраданием. Я помню, как она пришла ко мне, называя тихо так, проникновенно, мамой. Она произносила это слово вопросительно, словно испрашивая разрешение называть меня той, кто способен унять любую боль и оградить от всех печалей на свете. Я тогда покачала головой, грустно улыбаясь. Этого оказалось вполне достаточно. Я смотрела на крохотную фигурку, которая словно стала еще меньше, и молчала. А потом она развернулась и тихо ушла, оставляя меня наедине со своими мыслями и незаконченным рукоделием».
Из воспоминаний баронессы Эйны Куинн
Из-за трепетания огня комната наполнялась немного пугающими, подрагивающими тенями. Я вздохнула, оглядываясь. Раньше мне не разрешалось жечь свечи, да и камина в моей комнате не было. Вряд ли отец стал бы тратить на меня дрова. Мой день начинался с рассветом и заканчивался в тот момент, когда солнце уходило за горизонт. Именно поэтому я сейчас сидела и зачарованно наблюдала, какие причудливые картины рисуют тени.
Давно уже пора было ложиться спать, но впечатления от вечера до сих пор будоражили. Сегодня все было необычным. Со мной впервые говорили, не опасаясь и не повышая голоса. Наверное, другая на моем месте тут же ощутила бы благодарность за доброе отношение, но я понимала, что все это даруется не просто так. Всё в этой жизни имеет цену, даже вежливое обращение и мягкие тона в голосе. Нет, я понимала, что это просто мне так не повезло и люди, вообще-то, обычно именно так друг с другом нормально и говорят. Но себя не переделаешь в одночасье. За благожелательностью и спокойствием я видела таившуюся угрозу.