– Шпионка, значит? – роняет лишённым эмоций голосом.
– Разведчица. Бывшая, – хмыкаю я. Миссию не провалила и не вскрылась. Так что… разведчица, а не шпионка.
– Дядя знал об этом, когда замуж вас звал?
– Конечно, – киваю рассеянно, полностью сосредоточившись на происходящем в круге.
Иего, чувствуя, что обречён, бросается в бой первый, явно намереваясь застать противника врасплох. Корим, с небрежной лёгкостью отразив его заклинания, атакует в ответ. И поединок мгновенно превращается в смертоносный танец смерти. Как бы я ни относилась к аргандийцу, недооценивать его было бы огромнейшей глупостью. Особенно с учётом свойств его магии. Поэтому не переживать за любимого попросту не получается.
Впервые в жизни мне приходится вот так со стороны наблюдать, как кто-то бьётся вместо меня. Защищая меня.
И он бесподобен.
Я никогда не пряталась ни за чьи спины, из шкуры вон лезла, лишь бы быть наравне с братом и Рэном. Чтобы стоять рядом с ними плечом к плечу. На остальных я даже не ровнялась. И не позволяла никому быть моей стеной, считая, что мне это не нужно. Но сейчас, несмотря на тревогу, вынуждена признать – что-то невыразимо сокровенное и глубокое есть в этом ощущении, в понимании, что стена у меня всё-таки имеется. Да такая, что не проломить никому.
Наверное, ещё никогда я не испытывала себя настолько женщиной, как сейчас, когда мой мужчина вместо меня крушит моего врага. Жёстко и беспощадно. Ломая и калеча в кровавое месиво. Расплачиваясь за мою боль и страдания, за сутки пыток так, как мне бы, возможно, не хватило сил.
И когда последние хлипкие щиты Иего разлетаются в щепки, и его буквально сметает с ног шквальной огненной атакой, я уже знаю, что поединок завершён.
– Пощады, – хрипит бесформенная обгоревшая груда мяса, валяющаяся в ногах принца Босварии.
Корим имеет полное право отказать и добить противника, но, презрительно поморщившись, отдаёт сухой приказ яншарам.
– Унесите это. Позовите лекаря, мне нужно, чтобы к вечеру он был в сознании. Нам ещё многие вопросы предстоит обсудить.
– Почему ты его не добил? – спрашивает Азим у Корима, как только тот подходит к нам. – Живой он может принести нам неприятности. Гельмут потребует выдать ему своего министра.
– Он тёмный, как и Рифат. В Арганде снова возродился культ Тёмного Навия, и, как правильно заметила моя невеста, нам не нужен оплот тёмных под боком. Сначала допросили, что он знает об этом, – объясняет мой жених своему племяннику, в то время, как я с тревогой оглядываю его с ног до головы,
Услышав имя человека, уморившего одну его сестру и ставшего причиной самоубийства второй, Азим мгновенно подбирается, хищно сужая глаза.