«Вот мы и “переспали”», — подумала я, медленно поднимаясь, чтобы не выказать своих смешанных чувств. Мы с Зеном устроились в одном углу клетки, на остатках соломы, которая здесь некогда складировалась, и общей подушкой нам служила сумка Тредена, а сам Треден с Младом спали в другом углу. Факел ночью кто-то из моих мужчин предусмотрительно потушил, но и без него света было достаточно, он пробивался через щели в стене. Утро уже… Жители Утхада поднялись со своих лежанок, кроваток, соломы и начали проживать очередной день.
— Выспалась? — поинтересовался Зен; он сидел, прислонившись спиной к прутьям клетки. Судя по тому, как была помята его жилетка, как была присобрана солома, и тому, где я себя обнаружила после пробуждения, я так и проспала с ним всю ночь. И, наверное, как всегда, вовсю крутилась. Остается только догадываться, как при этом вел себя Зен и что делал… Наверняка прижимал меня к себе крепче и руками обхватывал, чтобы не так уж сильно я вертелась…
О, Боже. Воображение, прекрати.
— Да, — сказала я, смело глядя ему в глаза и показывая, что ничего особенного не произошло и смущаться мне нечего.
— Не замерзла?
Я сделала вид, что намека не заметила.
— Пьяные не замерзают.
— А я вот рад, что мы спали в обнимку, — добавил Зен, то ли дразня меня, то ли проверяя реакцию. — Сарай вовсю продувает, без теплого тела под боком было бы скверно.
— Ты же морозостойкий, — сказала я, все ресурсы своего самообладания бросая на то, чтобы не показывать, насколько меня этот разговор конфузит. — Твоя лачуга в лесу была не намного теплее этого сарая.
Зен не спешил отвечать, он смотрел на меня долго, внимательно, и так же, как вчера, по-доброму.
«Не по-доброму, а нежно, — сама себя поправила я. — Признай уже это».
— Жа-а-аль, — протянул мужчина, и начал медленно потягиваться. Так как сидел он близко, я могла проследить каждое его плавное движение. Только вот какого черта я слежу за его движениями?
Быстро отведя взгляд, я грубо уточнила:
— Чего тебе жаль?
— Что хмель прошел, и ты снова нахохлилась и раздулась как испуганная птичка, пытающая казаться страшной. Вчера ты была куда милее, Ира.
Я издала звук, который должен был звучать, как фырканье, но получилось на самом деле что-то птичье, и Зен рассмеялся. Пошевелился и Треден; я услышала, как он зевает, а после ворчит:
— О-о-ох, ты ж… спина!
Желтоглазый пошел к бородачу, помог ему встать и разогнуться; затем мужчины стали смотреть, что с Младом. Я и сама подошла поближе, чтобы на бедного волка поглядеть.