— Голубка, — выдыхает он, и его лицо расплывается в широкой улыбке.
Несмотря на то, что каждая мышца моего тела напряжена и готова к бою, я не подаю вида. Я полностью осознаю, перед какой угрозой стою сейчас, и ловлю себя на странном чувстве: несмотря на отсутствие в течение нескольких лет, я всегда видела в Николае отца. Человека, который помог мне и сделал сильнее. Я знала, что он порочен, и пороки его отвратительно жестоки, но мирилась с этим. И была предана ему. До нынешнего момента. Пока он не захотел завладеть моим ребенком. Потому что неожиданно поняла: все, что он делал, все его методы и мотивы не имеют оправдания. Со всей ясностью мне это открылось только сейчас, когда он решил забрать у меня моего ребенка. Теперь я вижу, что он больное, извращенное существо и всегда был таким.
Он подходит ближе и протягивает руку к моему животу. Я уворачиваюсь и хрипло спрашиваю:
— Где Анна?
— Она в безопасности.
— Ты сейчас же отпустишь ее.
Николай смеется.
— Моя милая голубка, — и, обхватив рукой за подбородок, вынуждает смотреть в его улыбающееся лицо. — Здесь ты ничто, — он сдавливает мою нижнюю челюсть с такой силой, что боль пронзает все лицо. — Ты - всего лишь то, чем я тебя сделал. Ты. Меня. Разочаровала.
— Отпусти ее, — я вырываюсь из его хватки, резко опускаюсь на корточки и сбиваю с ног парня с автоматом. С глухим стуком он падает на пол, а я, схватив его оружие, вскакиваю и целюсь в Николая.
Он улыбается.
— Ох, вот видишь … — и, засунув руки в карманы, делает несколько шагов вправо. — Ты всегда была лучшей, Уна. Ты превосходила всех, — его ледяные глаза встречаются с моими. — Я так гордился тобой.
По какому-то беззвучному сигналу из темных углов гаража начинают появляться люди: не меньше двадцати человек, и все вооружены. По тому, как они передвигаются, я могу точно определить, что это бойцы «Элиты». Вряд ли они подготовлены лучше меня, но с двадцатью мне не справиться.
Николай улыбается.
— Ты все еще хочешь убить меня, голубка?
— Отпусти Анну.
— Я бы так и сделал. Но ты продолжаешь позорить меня на каждом углу, наносишь мне оскорбления. Так что слишком много чести. Твоя сестра останется здесь. Возможно, она будет для тебя неким стимулом.
У меня было предчувствие, что Николай так и поступит, и это бесконечно усложняет мою задачу.
Два человека встают по обе стороны от меня. Один приставляет пистолет к моей голове, другой – к животу. Похоже, Николай, как всегда, делает из них бесчувственные машины. Лишенная выбора, я бросаю оружие и поднимаю руки вверх. Меня ведут по коридорам, по которым я могу до сих пор пройти с закрытыми глазами. Тело сотрясает дрожь, кажется, бетонные стены этой подземной крепости, как стенки холодильника, источают ледяной холод.