Гончарова тоже неведомой силой потянуло к моему дивану. Медом там всем, что ли, намазано?
Я делала кофе, думая, что с такими темпами его запасы скоро истощатся. Надо повесить на двери табличку: «Приходите со своим».
— Вам с сахаром? — буркнула я.
— Без, — ответил Гончаров. — И чего ты такая недовольная? Я оторвал тебя от важных дел.
— Я готовилась к заседанию.
Поставив перед Михаилом Юрьевичем чашку, я уставилась на него в ожидании. Только вот этот занятой человек сейчас, кажется, никуда не спешил. Надеюсь, Леше не надоест в комнате сидеть, потому что его появление вряд ли понравится моему гостю. Если он пришел ко мне домой, то явно рассчитывал на приватный разговор.
— А ты почему не пьешь? — кивнул Гончаров на вторую чашку, которую Леша с собой не взял.
— Да что-то гастрит обострился, как вас на пороге увидела.
— Все язвишь? Как тебя еще никто не пристрелил за твой длинный язык?
— Это что, угроза?
— Что ты! Ты мне даже нравишься…
Какое-то странное начало разговора. Может, дать Гончарову контакты психолога, если ему пообщаться не с кем? Оу, а что Леша подумает? Пора прекращать эту затянувшуюся прелюдию.
— Михаил Юрьевич, зачем вы приехали?
— Мне звонил Верещагин.
И снова молчание, как будто этих трех слов хватило, чтобы обрисовать ситуацию. Но я все равно ни черта не понимала.
— И?.. — поторопила я Гончарова.
Он пристально посмотрел на меня, и я наконец-то догадалась: он взвешивает решение. И это странно. Такой человек, как Михаил Юрьевич, приехал ко мне в сомнениях.
— В общем, теперь я уверен, что Верещагин хочет меня поиметь.
Сказано это было таким тоном, что я даже не стала острить по поводу того, что вряд ли Станислав Ильич нетрадиционной ориентации.
— И откуда такие выводы?
Гончаров поморщился. Он пытался мне что-то сказать, но при этом не хотел раскрывать все карты. А карты там, судя по всему, были личного характера, потому что сейчас он даже не мог собраться.
— Михаил Юрьевич, я вас не узнаю.
— Ивонна, дай мне то, что накопал твой сосед на Верещагина. Мои люди, конечно, тоже постарались, я показывал тебе, но может, хоть что-то, даже вроде бы незначительная деталь… Блядь! — сорвался Гончаров, хлопнув себя ладонью по колену. — Херня какая-то вокруг происходит.
Я быстро захлопала глазами, надеясь, что этот глюк рассеется. Передо мной сейчас сидит тот самый ехидный бизнесмен или его двойник?
— Не хотите рассказать, что вам сказал Верещагин?
— Не хочу. Да и он не столько говорил, сколько намекал. И так завуалировано, что… В общем, неважно. Дело давнишнее. Но я не лгал, когда говорил, что не встречался с ним раньше.