И долго крутилась, от души завидуя крепким нервам магистра. Проснулся, быстро потушил пожар, потом еще один, вылечил огнедышащее чудище от страшной болезни, лег и тут же уснул. А вот ко мне сон не шёл.
Во-первых, я была взбудоражена историей с пожаром. А во-вторых… Я вздохнула. Вторая причина лежала прямо здесь, на не таком уж, как выяснилось, большом расстоянии от меня. Одеяло сползло до самого пояса, лунный свет нагло облизывал спокойное лицо, крепкую шею, рельефные плечи и торс, размеренно поднимавшийся при каждом вдохе. И мысль о том, что стоит только протянуть руку, и я…
Черт! Ну и как тут уснёшь?
А ещё Рыжик! Он ведь так и остался на тарелке. А вдруг ему там холодно? Вдруг его знобит? А вдруг человеческая микстура гаярам не подходит, и он вообще умер? Его-то дыхания я точно не слышала.
Я осторожно слезла с кровати и на цыпочках подобралась к тарелке. Рыжик совершенно спокойно спал и умирать не собирался. Я на всякий случай погладила его, он потянулся, выпустив когти, перевернулся на другой бок и продолжил дрыхнуть.
Я снова улеглась и даже закрыла глаза, пытаясь уснуть, но что-то мешало, какая-то тревожная мысль… Точно! Надо проведать Рыжика. Всё-таки когда я его гладила, он показался мне чересчур горячим. Или не чересчур?
Я опять слезла с кровати и на этот раз додумалась потрогать кошачий нос. Он был сухим и горячим. Это, наверное, плохо? Или это плохо только для собак, а у котов нос и должен быть сухим? Так, стоп… А у нашей кошки он был каким? Ну что за напасть! Совершенно не помню, наверное, мне просто не приходило в голову его щупать. Впрочем, даже если бы я перетрогала все собачье-кошачьи носы в округе, это бы мне не помогло. Потому что Рыжик – не кот.
Я нырнула в кровать и легла. Ужасно неудобно. Я заворочалась, пытаясь устроиться как-нибудь так, чтобы наконец-то заснуть, и вдруг услышала:
– Лежать!
И тяжёлая рука магистра Рониура легла поперёк меня, хорошенько придавив к постели. Теперь при всём желании я не смогла бы выбраться, да что там выбраться, даже пошевелиться было проблематично. Я дернулась пару раз, а потом как-то быстро уснула.
Спалось так уютно, удобно и хорошо, что просыпаться совсем не хотелось. Но сон ускользал, выталкивая меня в новый день…
Я проснулась в спальне магистра Рониура, в его постели. И лежала вовсе не на подушке, а на теплом твердом плече магистра. Моя рука по-хозяйски обнимала его торс. Я уставилась на руку с удивлением. Вот уж точно никто её об этом не просил.
Какого черта меня вообще принесло на его половину кровати?
Что теперь обо мне подумает Рониур?