Нет.
Я не доставлю ему удовольствия снова увидеть, как я плачу.
— Но, если ты чувствуешь, что имеешь на это право. — уголки его губ приподнимаются в ухмылке. — Если думаешь, что сможешь взять меня, тогда, во что бы то ни стало, покажи мне, что у тебя есть, милая. Мне любопытно посмотреть, кто поверит, что я прикасался к тебе без твоего согласия. Я могу заполучить любую киску, какую захочу, что такого особенного в твоей?
— Что ты не можешь этого получить.
Я сожалею о своих словах, как только они вылетают. Не могу поверить, что только что размахивала долбаным стейком перед хищником.
— Холодное Сердце. — он размышляет.
Мои губы сжимаются в дрожащую линию, и я почти ерзаю в его объятиях, ожидая его следующего удара.
В любой момент он...
Эйден отпускает меня и отступает назад.
Подождите.
Он... он отпускает меня?
Я осторожно наблюдаю за выражением его лица, как олень, попавший в свет фар.
Он превращает свои черты в бесстрастное лицо.
По какой-то причине я ожидаю, что он рассмеется мне в лицо и снова схватит меня.
Я счастлива, что он отпускает меня, я счастлива. Но не могу избавиться от оттенка раздражения из-за того, что не могу его прочитать.
Он кладет руку в карман, выглядя небрежно, почти небрежно.
— Покажи мне метку.
— Что?
— Ты не дура, так что не веди себя так и покажи мне отметину, которую я оставил вчера.
— Ты не в своем уме.
Мои конечности дрожат, но я поворачиваюсь, чтобы уйти. Мне нужно вырваться из его пространства.
Его присутствия.
Его чертового лица.
— Если ты сделаешь еще один шаг. Я буду преследовать тебя, милая. И на этот раз... — он замолкает, его голос становится удушливым, как дым. — Я не остановлюсь.
Я громко сглатываю и останавливаюсь, как вкопанная.
Часть меня не хочет верить, что он зайдет так далеко, но кого я обманываю?
Эйден не остановится, пока не получит, желаемого.
С бешено бьющимся сердцем я смотрю ему в лицо.
— Почему ты это делаешь, Эйден?
— Твои предположения?
— Потому что ты можешь?
— Потому что я могу, да? Интересно. — он делает паузу. — Ты такая... холодная, ты знала об этом?
— Твои приспешники не переставали напоминать мне об этом факте, большое тебе спасибо.
— Ты упускаешь из виду весь смысл.
— Какой смысл?
— Если ты упускаешь его, почему я должен тебе говорить? — я открываю рот, чтобы что-то сказать, но он обрывает меня. — Сними свою рубашку. — мои кулаки сжимаются по бокам. — Если ты этого не сделаешь, это сделаю я. Сколько разорванных рубашек ты хочешь собрать?
— Ты болен.
— Ты действительно считаешь, что это оскорбление для меня? — я сжимаю губы в тонкую линию. — Последний шанс. Сними рубашку.