Несколько вздохов вырывается у девушек вокруг меня. Даже наш тренер останавливается и смотрит.
Зрители, собравшиеся понаблюдать за тренировкой, замолкают с открытыми ртами.
Вот какое влияние Эйден оказывает на людей. Несмотря на то, что КЭШ известен своими учеными, последние несколько лет они одержимы футболом. Они мечтают о еще одном чемпионате после прошлогоднего.
Ксандер даже не наклоняется, чтобы помочь Эйдену. Коул и Ронан тоже. Тренер Ларсон, мужчина средних лет с лысиной и кустистыми бровями, бьет Ксандера бумажной битой по плечу.
Если он и пострадал, то не показывает этого. Все, что он делает, это бросает на невозмутимого Эйдена убийственный взгляд.
— Ух ты. Найт напряжен, — шепчет одна из девушек позади.
— Я знаю, ладно? — отвечает другая. — Он как будто жаждет крови.
Так что я не единственная, кто это заметила.
Это первый раз, когда я вижу, как Эйден и Ксандер вцепляются друг другу в горло.
Капитан, Коул и тренер разговаривают с Ксандером в сторонке.
Судя по покрасневшим щекам тренера Ларсона, он не выглядит таким уж счастливым.
Я фыркаю. Конечно, он не счастлив. Уверена, что он едва сдерживается, чтобы не убить Ксандера за то, что тот прикоснулся к его звезде. Эйден лучший нападающий, а нападающие всегда получают полный кредит, независимо от того, сколько хороших передач они производят.
Все еще разминаясь, я ищу Эйдена. Он стоит возле скамейки, сжимая в руке бутылку спортивного напитка, но его внимание сосредоточено не на напитке, не на Ксандере и не на Ронане, который с ним разговаривает.
А на мне.
Я замираю на середине вытягивания руки за спиной. Эта поза прижимает мою грудь к спортивному костюму. Взгляд Эйдена медленно опускается к изгибу моей груди. Слишком медленно. Это больно.
У меня перехватывает горло. Хочется выкачать воздух из легких, задыхаться и умолять вдохнуть.
Когда его металлические глаза вновь скользят по моим, они полны нескрываемого голода.
Грубые.
Яростные.
Я не могу дышать, даже если захочу. Кажется, что, если я сделаю один вдох, он набросится на меня.
За два года я привыкла к его убийственным взглядам. Что с этим не так?
Я могу выдержать его ненавистные взгляды. Черт, я хочу, чтобы мы вернулись на сцену ненавистных взглядов. По крайней мере, тогда я еще не сошла с ума.
Но этот взгляд? Этот голод? Этого я не могу вынести.
Я разрываю зрительный контакт. Он может играть в любую игру, в какую захочет, сам по себе.
По большей части тренировка проходит хорошо. Именно после четвертого цикла начинается истощение.
Я делаю больше пауз для воды, чем необходимо. Мой рекорд продолжает замедляться.