Я неуверенно чихнула. Нос забило, глаза слезились, но я, определённо, осталась в живых. И даже разрядник со мной — потрёпанный и заляпанный жидкой грязью, но рабочий. Вон, индикатор жёлтым светится.
А где Ленка?
Развернувшись, я попыталась было увидеть подругу, но случайно глянула вверх — и замерла.
Сверху, сквозь разрывы в небе, виднелось… нечто.
Оно было голубым — пронзительно-голубым, я никогда раньше не видала такой краски. И высоким, потрясающе высоким. Наверное, никакой лестницы не хватило бы, чтоб до него добраться.
Интересно, как его чинить, если там что-нибудь случится? Вот те белые штуки, которые по нему движутся — они нормальные или такая специальная ржавчина для голубого неба?
Такое высокое. Такое… непонятное. Завораживающее и почему-то кажущееся ужасно правильным. Ужасно настоящим.
Другое небо? То, про которое сумасшедший проповедник говорил, будто туда попадают умершие?
Не знаю, сколько я стояла, пялясь вверх. Но мысль об умерших живо вправила мне мозги: Ленку всё-таки нужно было найти. Коротко выругавшись, я полезла через кусок упавшего… нашего неба на ближайшую кучу, выглядевшую хоть как-то устойчиво. Сверху будет видней.
Да, сверху обзор был лучше. Ленка лежала лицом вверх, придавленная куском колонны. Одна из арматурин впилась ей в шею, а из-под бетона сочилась кровь, смешиваясь с мусором и каменной пылью.
Не помню, как я слетела вниз и подскочила к подруге. Заткнула себе рот костяшками пальцев, чтобы не завопить. В глазах защипало, пришлось проморгаться.
— Лен? Мышь?
Это неправильно нахрен! Неправильно, что когда мы уже отвязались от жандармов, когда почти спаслись… Но Ленка лежала тихо, не шевелясь, и любой нормальный человек сказал бы: она мертва.
Мертва.
Совсем.
— Мышь…
Я осторожно сняла с её лица мембрану и снова замерла: Ленка улыбалась. Безмятежно так, счастливо. Сначала я глядела на неё тупым взглядом, а потом до меня дошло. Небо упало, и больше ей нечего было бояться. Она умерла спокойной.
— Мышь, блин…
Я села на ту колонну, которая её придавила. Всё. Теперь я совсем одна. Ну, если не считать той голубой штуковины над головой.
Интересно, Ленка успела увидать её перед смертью? Она вообще красивая, Мыши бы точно понравилась.
Почему-то ужасно хотелось верить, что успела. И улыбнулась не только потому, что насовсем избавилась от страха.
И что мне теперь делать?
Где-то за спиной раздался шорох и приглушённые проклятья. О, а вот и ответ на последний вопрос нашёлся.
Я всё-таки не одна.
Ничего, сейчас поправим.
Я чувствовала, как нехорошая, совсем новая для меня усмешка располовинивает мне лицо. У меня больше ничего нет. Ничего и никого. И страха тоже нет. Совсем. А прикольное всё-таки чувство — когда не боишься.