Алина находилась к мужчине гораздо ближе, но ее он словно не видел.
— Здравствуйте, Платон, — сестра попыталась обратить на себя внимание.
В ярко-красном платье ее разве слепой не заметил.
Сестра так широко улыбалась, что с ее зубами мудрости можно было побеседовать.
— Добрый вечер, — мужчина вежливо поздоровался. Вновь обратив все внимание на меня.
Пришлось возвращаться.
— Я хотела купить водички, — постаралась придать правдоподобность своему уходу. Через дорогу находился ларек, где продавали напитки и мороженое.
Платон улыбнулся.
— Пожалуй, прикажу одному официанту постоянно следить, чтобы ваши бокалы всегда были полными.
— Не надо, — отчего-то верила, что именно так он и сделает.
— А как вы нас заметили? — Алина не отходила от Платона ни на шаг.
— Охране было дано указание сообщить о самых прекрасных дамах, пожелавших посетить наше скромное мероприятие.
Я рассмеялась. На миг представив, что было бы, надумай явиться на прием в кроссовках и джинсах. Мое появление произвело бы фурор.
— Скажете тоже… прекрасных, — засмущалась.
— Вы чудесно выглядите, — Платон продолжил сыпать комплиментами. — Как настоящая лесная фея.
— А мое? Мое платье вам нравится? — Алина влезла в разговор, перебивая.
— Очень, — вежливо ответил мужчина.
Сестричка разве что не зубами скрипела от недовольства. Еще никогда и никто в моем присутствии не позволял себе пренебрегать Алиной. А тут такое разочарование. Она из кожи вон лезла лишь бы привлечь к себе внимание, а все бестолку.
Платон Алиной не интересовался.
— Что же мы стоим на улице. Пойдемте, внутрь, — позвал Платон.
— С удовольствием, — обрадовалась Алина.
Мужчина бросил короткий взгляд на меня, а затем подал руку согнутую в локте.
Я кивнула, собираясь принять приглашение.
— Ой, Платон, вы такой галантный, — молниеносно сориентировалась Алина, оттесняя меня в сторону.
— Алиночка, вы под левую руку, а правая ангажирована Полиной, — мягко, но настойчиво Платон постарался оттеснить Алину.
— Полине все равно с какой стороны идти, а мне так удобнее.
— Полине может быть и все равно, а вот мне нет, — твердо произнес мужчина. — Простите, но приглашал я Полину, а вы всего лишь сопровождающая.
Такого сестрице еще никогда не говорили.
Алина вмиг вспыхнула до корней волос, сровнявшись с цветом платья.
Она открыла рот, чтобы возмутиться столь явным пренебрежением. Но тут же его закрыла, заметив вопросительно вздернутую бровь Платона. Она как бы говорила, скажи что-либо такое, чтобы я оставил тебя на улице.
— Я могу пойти и с другой стороны, — пошла на попятную. — Это не принципиально, — добавила.