Платон резко повернулся в сторону племянника.
— Подобный вопрос я бы желал задать тебе. Где и с кем ты провел день? — вопрос был задан спокойным тоном, только на лбу мужчины предательски пульсировала жилка, выдавая волнение.
— Тебе же Полина все пояснила по телефону. Одна старуха попала в аварию. Она кинулась ей помогать. Я случайно оказался рядом, помог доставить пострадавшую в больницу, потом ей понадобились вещи, пришлось ехать за ними. На этом все, — отчитался Вайолет, умолчав о своей выходке в лифте и случае с кинжалом.
— Так ли случайно ты оказался рядом? Что-то мне слабо верится. Ты за ней следишь? Думаешь, что если мне она отказала, то у тебя появился шанс? — Платон не смог сдержать прорывающегося рыка. Рушившего все его мнимое спокойствие.
— Ты еще обвини меня в интересе к Полине, — в ответ прорычал Вайолет.
Мужчины стояли друг против друга, разве что не бросались с кулаками. Ноздри обоих раздувались. Рубашки едва не трещали от увеличивающихся в размерах тел. Оба пребывали в стадии предтрансформации, когда еще человеческое тело, но аура уже на стадии изменения.
— А это не так? — глаза Платона сузились. Полыхнули красным. Кровь забурлила в венах.
— Нет, — прозвучало не менее сердито.
Вайолет старался не думать о просыпающейся заинтересованности девушкой. После того, как он узнал ее чуть ближе, сделал свои выводы. В этот раз не основывающиеся на чужих словах и наущениях.
Теперь он смотрел на Полину совершенно иначе и оценивал ее поступки с другой стороны.
Ему не раз приходилось менять свое мнение о различных вещах, он был открыт миру, учился новому, а не воспринимал его в штыки.
— Очень на это надеюсь, — Платон чуть успокоился.
— Твоя очередь объясняться, — напомнил Вайолет. Он по прежнему не сводил глаз с противника, зная, что в любой момент может потребоваться отразить атаку. Дружба дружбой, а от нападения никто не застрахован.
— Вчера поступили данные, обработанные в нашей лаборатории. Скрининг установил, что у двадцати пяти человеческих женщин выявлен подходящий нам геном. Судя по всему это потомки драконов, рассеявшиеся по миру до появления Грани, — коротко отрапортовал Платон.
— Возраст?
— С этим сложнее. До тридцати пяти лет всего лишь семнадцать. Остальные старше. Причем пятерым за пятьдесят. Это те, чьи результаты перевалили за пятидесяти процентный рубеж.
— Ты же говорил о сорока, — напомнил Вайолет. С памятью он всегда был на короткой ноге.
— Мало ли что я говорил. У меня должно быть что-то и припрятано, — пожал плечами Платон.
— Настоящий дракон, — усмехнулся племянник. Не забыв по хлопать по плечу, выражая тем самым одобрение.