— А она могла бы, но, думаю, тебе поверит на слово.
— Это почему же ко мне такое доверие? — удивилась я.
— Это она пускай сама рассказывает.
— Ну у вас и семейка, — рассмеялась я.
— Ты еще не со всеми знакома.
— Познакомишь?
— Пока нет, но позже — обязательно.
— Боишься?
— Опасаюсь.
— За кого?
— За свое душевное равновесие, — посмеялся он над моей настойчивостью.
Мы еще долго сидели в кафе на третьем этаже торгового комплекса, припоминая разные забавные случаи из жизни. Олег в красках описывал самые дурацкие споры со своей неугомонной сестрой и результаты того или иного проигрыша. Да уж, ребята не мелочились, но и гадостей друг другу не делали — всё в рамках дружеских шуток. Так незаметно время подошло к шести вечера. Прибавилось народу, желавшего развлечься, пошататься по магазинам и попасть в кино.
— Ну что, пора отсюда выбираться, — сказала я, немного сожалея, что время подошло к концу.
— Давай.
Мы подошли к площадке, с видом на стеклянный лифт и эскалаторы, внизу и по галереям сновали люди.
— Держись за поручень, — попросил меня Олег.
Я хмыкнула, но подчинилась:
— Только не изображай сцену из «Титаника», — стало любопытно, что он задумал.
Он встал за моей спиной, положил руки на поручень рядом с моими, наклонился к моему уху и стал шептать, чуть щекоча меня дыханием:
— Я осторожно провожу пальцами по твоей шее, перебирая короткие прядки, спускаюсь к ключицам, очерчичивая их. Едва касаюсь ладонями обнаженных плеч, — мое воображение так явно нарисовало эту картинку, что сердце начало биться быстрее, — осторожно начинаю целовать спину, доходя до границы платья… — я невольно выгибаюсь, — пальцами с силой провожу по молнии, тянущейся до самых бедер так, чтобы ты почувствовала чуть грубоватый шов, причиняющий дискомфорт твоей нежной коже… — я прикрыла глаза… — Глаза открой, это всё здесь, на людях, спешащих по магазинам… — я невольно покраснела. Что это со мной? Танцевать на грани приличий могу, а здесь… здесь все культурно, до меня даже не дотронулись, но кожа прямо горит, — целую шею, щекочу языком и прикусываю кожу… до легкой боли… — я судорожно сжала поручень, — целую свою отметину… эта первая… ее будет видно всем… тебе же нечем прикрыть ее ни жакета, ни шарфика… мои руки все настойчивей исследуют твое тело, облаченное в легкое платье… проводят по талии, стремятся к груди… — черт, я думала, что я люблю только руками… ушами, оказывается, тоже… — … застывая корсетом, приподнимающим, но не скрывающим грудь… — сволочь… хоть бы прикоснулся… и плевать, что здесь люди… — потом одна рука скользит вниз, к животу, накрывая его полностью, едва доходя средним пальцем до лобка… — хотелось ругаться… но правила есть правила… точнее без правил… — мое бедро вторгается между твоих ног, заставляя их раздвинуться шире… — я невольно сделала небольшой шаг в сторону и вздрогнула от смешка, — мои руки возвращаются на талию, спускаются чуть ниже, и настойчиво прогибают тебя в пояснице… — ну что ж, здесь я чуть отыграюсь… Я резко прогибаюсь, прижимаясь к его паху… Дрожь проходит от макушки до самых шпилек, с губ срывается стон, когда одновременно с ощущением, как меня хочет Олег, в шею впиваются до легкой боли его зубы. Вот и скажите, что мы далеко ушли от животных.