просто не могу целиком принять в себя такой огромный орган, у меня не получается!
Давай же. Рита! Кости не дает отстранится. По-прежнему до боли сжимая волосы и.
как рулем, управляя положением моей головы, наклоняя, поворачивая под нужным
ему углом. Он знает, как нужно, не вовремя мелькает дикая мысль, видимо было
много учениц! Я закрываю глаза, пытаясь подавить рвотный рефлекс от ощущения
толстого члена, который почти не умещается у меня во рту. а Кости не дает пощады, начиная вбиваться все дальше и дальше, глубже и глубже. И его не заботит, как мне
плохо, что слезы из закрытых глаз льются ручьем, слюни по подбородку
размазываются, а по телу бегут судороги от попыток сдержать рвоту. Я понимаю, что
нужно расслабиться, иначе потеряю сознание и просто не верю, когда начинаю
привыкать к жестокому вторжению. Когда Кости нашел удобный ему ритм, подчинил
и поработил. Как будто знал об этих моих мыслях, о том. что это интимное действие
я не хочу делать для него. Теперь у меня отнято и это. И больше нет ничего... Господи, сколько же это будет продолжаться?
И вот он с криком кончает! И снова выбор, либо умереть от недостатка кислорода, либо глотать сперму, чтобы сделать такой необходимый вдох. И я глотаю и чувствую, как он стонет и отпускает мои волосы, и я обессиленно падаю у его ног мешком. Горло
саднит и болит, и я не веря слушаю слова.
-
Еще не до конца взяла, Рита! Но на сегодня я доволен! Он поднимает меня на руки
с пола и несет в кровать. И возбуждение, которое я испытывала лишь недавно, полностью прошло, и мне хочется лишь одного, чтобы он оставил меня в покое! И
почему я чувствую, что он сейчас зол еще сильнее, чем был раньше? И почему я
вообще понимаю, что он чувствует? Откуда?
Берестов прижимает меня спиной к своей груди, захватывая в плен соски и начиная
пощипывать, и я понимаю, что этой ночью он не оставит меня в покое. А мое тело
меня снова предает, пусть не сразу от пережитого шока я все еще не могу отойти.
Может поэтому он повернул меня спиной? Боится посмотреть мне в глаза? Хотя мое
лицо, измазанное слезами, слюнями и спермой сейчас наверняка представляло жалкое
зрелище!
Он не торопится с ласками, хотя его каменный стояк я чувствую попкой. А когда
оставил в покое мою грудь, чтобы опустить руки ниже, я уже закусывала губу, чтобы
не застонать.
-
Какая ты влажная! - Прошептал Кости, раздвигая пальцами складочки, а я
приподнимаю ногу, чтобы ему было удобнее. Чтобы дать доступ туда, где все уже
болело и требовало вторжения. Но он лишь потирает маленькую горошину клитора, прокладывая цепочки поцелуев по шее.