Сжимаюсь изнутри, ощущаю приближение грозы.
— Реально? — раздается елейное уточнение.
Чересчур елейное для амбала. Обманчивая нежность. Опасная.
Черт. Лидка точно дура. Хоть бы не повторяла. Хоть бы заткнулась. Он же ее в порошок сотрет. Сомнет и не заметит. На клочки порвет.
Возбуждение отпускает тело. На пару секунд. Сердце стынет, вбивается в ребра и разлетается на осколки.
Амир отпускает меня. Надвигается на Лиду. Та смотрит на громилу с восторгом. Улыбается и губу закусывает. Глазами стреляет.
— Я прекрасно осознаю, что восточные мужчины ценят в женщинах непорочность и чистоту, — заявляет девушка. — Но иногда же хочется разнообразить досуг. Пробовать новое блюдо. Острое. Необычное. Разве я не права?
— Думаешь, я никогда двух баб не драл? — вопрос режет до крови.
— Разумеется, у тебя богатый опыт, это сразу по мужчине чувствуется, — принимает вызов. — Но я умею удивить. Поверь. Я могу дать тебе такое, чего никто не давал. А Марьяша не возразит. Она уступчивая. Послушная и отходчивая девочка. Тем более, мы подруги. Вот и позабавимся по-дружески.
— Круто, — заключает мрачно.
— Я не шучу, — заверяет сладко.
— Вперед, — делает приглашающий жест. — Удивляй меня.
— Здесь? — как будто смущается.
— А где еще? — теперь его ухмылка выглядит действительно пугающей.
— Ну, полагаю, нам стоит найти более уединенное место, — точно теряется, озирается по сторонам. — Чтобы можно было расслабиться… без свидетелей.
— Здесь тоже никто не помешает, — чеканит громила. — Охрана позаботится. Не томи. Я голоден и хочу трахаться прямо сейчас.
И как по команде вокруг возникают здоровенные бугаи. Будто от стен отделяются. Из ниоткуда появляются. Даже моргаю для верности, пробую развеять мираж. Наверное, они просто из-за поворота вышли удачно, а я под кайфом и перестаю соображать.
Мысли отрывочные. Обрывочные. Глазам больно смотреть. Тянет зажмуриться и выть, стонать от неудовлетворенности. Между моими бедрами до жути мокро.
Неужели он по правде предлагает Лиде такой разврат? Причем прямо тут, посреди коридора. Еще и при охранниках.
— Амир, — льну к нему, всем телом прижимаюсь, грудью по его груди ерзаю и жалобно умоляю: — Не нужно. Пожалуйста. Давай уедем отсюда.
Крупные ладони опускаются на мой зад, притягивают плотнее к мощным мужским бедрам. Пальцы движутся снизу вверх, надавливая на ягодицы до боли, сминая плоть без жалости. Громадная дубина прижимается к низу живота.
Дрожу. От предвкушения. Ощущение, будто меня на вздыбленный орган насаживают, нанизывают как на толстый раскаленный шампур.
Он изучает мою задницу этими жесткими и томительными поглаживаниями, вбивает в свою воспаленную от похоти плоть. Медленно. Методично. Грубо. Покоряя каждым прикосновением, подчиняя и подавляя.