— Я не хочу, чтобы в моей жизни больше не было тебя, — сказал сразу же, как ее губы отстранились от моих.
— А чего хочу я, ты не подумал спросить?
— Ты всегда хотела меня.
— Рус, четыре года прошло. — Она покачала головой, а затем, всхлипнув, задрала голову к потолку.
— Кнопка, не плачь, умоляю тебя. Мне тогда этого хватило. Да, я виноват, что все наперекосяк сделал. Нужно было умнее, правильнее, более продуманно… Но… но ведь никогда не поздно все изменить, — я долго подбирал нужные слова, но, кажется, все было не тем и не так.
— В нашем случае пациент все же скорее мертв, чем жив, — хмыкнула она, а я не успел ответить. В кармане завибрировал телефон, я не хотел даже смотреть, но в такое время никто бы не стал звонить из-за чего-то неважного, вдруг у Бо уже проблемы?
Я потянул телефон из кармана и, не глядя на звонившего, ответил.
— Да.
— Ты сейчас где? — это была всего лишь Рори.
— Дома.
— То есть ты не поехал ко мне, как сказал Богдану?
— А зачем? — хмыкнул довольно, погладил Лию по щеке и отошел. — Я и без того прекрасно знал, где ты сейчас. Поговорили?
— Поговорили, — огрызнулась она. Взяла небольшую паузу и, тяжело вздохнув, продолжила: — Езжай к нему. Я волнуюсь.
— Ты что, уехала?
Вот же. Посмотрел на Лию, которая достала чашки и начала сыпать в них сахар. У меня совсем с ней мозги отшибло. Конечно же, Аврора не стала бы звонить мне, будь Богдан рядом.
— А мне надо было остаться? Понять, простить? Хватит болтать. Езжай к брату.
— Аврора, ему тридцать лет.
— Тридцать три, — поправила она меня.
— Да какая разница. Он большой мальчик. Мне и так есть чем заниматься, — не сдержался и опять подошел к Лие, обнял ее со спины и положил подбородок на ее плечо, — нужно до утра продумать линию поведения с отцом и…
Лия вздрогнула и чуть не разлила кипяток, а Аврора скинула вызов.
Не могла же она понять, что я вру? Потому что, как вести себя с отцом, я практически решил, и даже если нет, то подумаю об этом позже… Когда Лия уснет.
— Девочка моя, — шепнул ей на ухо, она же попыталась выкрутиться из моих объятий.
— Чай, Рус. — Она приподняла чашки над столом и со стуком опустила их обратно.
— Понял, — я убрал руки с ее живота, поцеловав перед этим ее во вкусно пахнущую шею, и сам взял чашки, — пойдем пить чай. Ночь для этого самое то, — хмыкнул я.
— Ты поступил отвратительно, закрыв меня здесь, — я кивнул, отпив кипяток из кружки, — и даже не раскаиваешься.
— А почему я должен раскаиваться? Я тебя искал, Лия, черт возьми, четыре года! Ты сама виновата, что мне пришлось тебя закрыть.
— О да! Ты меня бросил, а я виновата сама. Конечно. Спросить забыл, чего я хочу, что тогда, что сейчас, — закричала она. — А вдруг у меня какие-то срочные дела? Об этом ты не захотел узнать?