Жизни.
Я подпрыгнула, когда что-то пролетело над моей головой.
Лукьян снова сжал мою руку, и его глаза остановились на том месте, где красочная птица села на маленький скворечник на дереве, который доходил потолка. Наверное, он был в горшке, потому что тут не было почвы, но кустарники всё скрывали.
Логика и страх боролись в моем мозгу, не зная, паниковать или расслабляться. Все было как будто снаружи, а вроде и нет.
— Я не мог заказать что-нибудь редкое, как мне хотелось, в столь поздний срок, — сказал Лукьян, не сводя глаз с крылатого существа. — Смерть – это совсем другая история, — он перевел взгляд на меня. — Но сейчас нам не нужна смерть. То, что мы сделали в этой комнате, не сработало.
Он посмотрел вниз, на пол, который теперь был покрыт травой, как будто видел под ней пятна смерти.
— Ну, сработало, — поправился он. — До определенного момента. Но недостаточно хорошо. Ты – не я, Элизабет. Ты не можешь научиться жить с чистой смертью, — он помолчал. — Может быть, и я тоже.
Чирикнула птица, и его взгляд устремился туда, где она раздувала грудь, требуя внимания.
— Может нам нужно было убедиться, что мертвые – не единственные существа, которые могут жить в этих стенах.
Я зачарованно продолжала смотреть, как птица грызет семечки в своем домике.
Лукьян был прав. Тут была жизнь, а раньше смерть.
Я чувствовала себя живой в этом саду, который даже не был садом. Паника все еще присутствовала, потому что части моего мозга не могли понять то, что я действительно была в безопасности внутри. Но я никогда по-настоящему не буду в безопасности.
Я создала себе эту иллюзию, думала, так преодолею страх. И думала, так чувство вины меня не убьет.
— В данный момент было бы полезно, если бы ты что-нибудь сказала, — заметил Лукьян ровным, но все еще полным беспокойства голосом.
Я взглянула на него. Черты лица пустые, но все равно что-то выгравировано. Моя рука потянулась к его подбородку, с нежностью сжимая. Не думала, что я способна на нежность.
Но он просто стоял, принимая это.
— Я не знаю, что сказать, — прошептала я со слезами на глазах.
Он прочистил горло.
— Мой риск окупился.
Я приподнялась на цыпочки, прижимаясь к его губам.
— Твой риск окупился, — прошептала я ему в губы.
***
Неделю спустя
Я сидела в мертвой комнате.
На коленях у меня лежала раскрытая книга – моя любимая, на самом деле, – но соблазнительные и ужасающие слова на странице меня не привлекали.
Разум был где-то далеко.
Мой мозг искал то темное и зловещее место, куда Лукьян удалился в последние дни. Можно было бы не обращать внимание, он часто это делал.