Стерев капли дождя с лица, Своупс повесил полотенце на шею.
— Испарилась.
— То есть как это испарилась?!
Марике очень не хотелось выдать голосом собственную панику, но все без толку. Кроме сына, она любила только одного человека на планете Земля — Элвин Александру Лоэр. И бабушку. И мужчину, который прямо сейчас заливал дождевой водой ее ковер, но он об этом никогда не узнает.
— Сядь, пожалуйста.
Гаррет коротко кивнул на собственную одежду:
— Я мокрый.
Это Марика заметила. Очень заметила.
— Дивану не привыкать.
— В смысле?
— Твой сын делал с ним вещи и похуже. Садись.
Своупс сел и провел пятерней по лицу.
— Она в прямом смысле слова испарилась. Только что была передо мной, а через секунду исчезла.
Придвинувшись к самому краю, Марика сжала руки в замок у себя на коленях, чтобы не ерзать. Эту свою нервную привычку она ненавидела всеми фибрами души.
— Начни с самого начала. Мне нужно знать все.
Если каждый день — это подарок, можно мне обменять
на что-нибудь другое прошлый понедельник?
Мем
Глубоко вздохнув, Гаррет откинулся на спинку дивана. Ему и самому хотелось бы знать все. Например, где конкретно сейчас его лучшие друзья. Как его угораздило потратить уйму сил, чтобы попасть в спецназ, а потом сделаться охотником за головами, который превратился в телохранителя и начальника охраны одного-единственного человечка. И как этот один-единственный человечек, чьему телу всего пять, а разуму лет тридцать восемь, сумел так капитально исчезнуть, чтобы не оставить за собой ни единого следа.
Перед тем как начать говорить, Гаррет потер лицо.
— Мы пошли гулять на тропе за лагерем. По той, что за главным домом.
— Которая ведет к горячим источникам? — уточнила Марика.
Он кивнул и окинул взглядом свою бывшую, если ее можно так назвать, раз десятый с тех пор, как она открыла дверь. Короткий зеленый халат не делал ровным счетом никаких попыток скрыть ее прелести. И то, что эти самые прелести были, мягко говоря, крайне хороши, никак не влияло на факт, что мысли Гаррета были далеки от восхищений. С какой стати она решила, что открывать кому-то дверь посреди ночи в таком виде — хорошая идея? Впрочем, может, у нее частенько бывают ночные гости.
От одной этой мысли в желудке у Гаррета разлилась кислота. Тяжело сглотнув, он продолжил:
— Да, к источникам. Она убежала вперед, а потом с ее руки спал браслет.
— Нет! — выдохнула Марика, хорошо зная, что этот браслет значил для Пип. Сам папа римский бы знал, что он для нее значил, если бы потрудился спросить.
— Я его нашел через пару минут. Тут не о чем беспокоиться.