В течение следующих нескольких минут мать грузит меня рассказами обо всем в своей жизни. Если вы думаете, что за неделю мало что изменилось, то вы неправы. Только не у моей матери.
Она вечно перескакивает с одного события на другое.
Я ерзаю на стуле.
– Послушай, я хотела кое о чем с тобой поговорить.
– О чем?
– Просто хотела кое-что узнать о моем прошлом.
– Ну ладно… – медленно соглашается она.
– Какой была моя жизнь до Фэйрфакса?
На ее лице появляется ласковая улыбка. Она протягивает руку через стол и накрывает мои руки своими.
– Она была прекрасной. Абсолютно прекрасной.
Искренность в ее голосе невозможно подделать.
– У меня вчера был посетитель.
Ее плечи напрягаются. Спина становится прямой и жесткой, как шомпол.
– Кто?
– Синклер Монтгомери.
Его имя повисает в воздухе между нами. По ее взгляду видно: она знает, что мне известно про черный список. Но она молчит, не говоря ни слова в свое оправдание.
– У персонала есть список, кто может, а кто не может меня навещать?
– Да, но…
– Кто еще в этом списке? – перебиваю ее я.
Моя мать бледнеет.
– Не поняла?
– Кто еще в этом списке?
– Синклер и Рене.
Я делаю глубокий вдох и пытаюсь сдержать злость.
– А почему ты мне ничего не сказала? Разве ты не должна была сказать мне, что существует такой список?
Она закрывает глаза и трет переносицу.
– Виктория, я просто пыталась тебе помочь.
– Как это могло мне помочь?
В ее глазах мелькает раздражение.
– Ты сказала, что ложишься в Фэйрфакс, чтобы отдохнуть и набраться сил, и я хотела убедиться, что ничто или никто не будет тебе мешать.
– Вообще-то, это решать мне.
– Я знаю, знаю. Извини. Я думала, что поступаю тебе во благо.
Судя по боли в ее глазах, похоже, что она говорит правду. Хочется верить, что она искренна со мной.
– Так. – Она улыбается. – О чем еще мы можем поговорить?
– Мы можем поговорить про Уэса.
– Зачем?
– Потому что я пытаюсь покинуть Фэйрфакс.
Ее лицо озаряет улыбка.
– Прекрасная новость, но при чем тут Уэс?
– При том, что мне никто не верит. Ты постоянно твердишь, что якобы хочешь, чтобы меня отпустили отсюда. И вот он, твой шанс помочь мне это сделать.
Она откидывается на спинку стула, как будто я только что попросила ее пожертвовать мне почку. Я вижу, как мысли стремительно вертятся в ее голове. Она хочет мне помочь. Это хорошо заметно. Но согласится ли она?
Это главный вопрос.
– Виктория, – медленно говорит она. – Не знаю, смогу ли я это сделать.
Я смотрю на Эвелин и нежно глажу ее волосики. Мое сердце трепещет, словно птица в клетке.
– Почему нет?
– Потому что он мертв.
Ну вот, как говорится, опять двадцать пять. С чего я взяла, что на этот раз все будет иначе? Я быстро моргаю, пытаясь сдержать слезы.