— Я прошу прощения, — извинился Андропов перед собравшимися, и в комнате сразу оборвались все разговоры, и воцарилась тишина. — Давайте начнём.
Андропов встал, снял со спинки кресла свой пиджак и, облачившись в него, принял свой обычный, официальный вид.
— У нас сегодня три вопроса. — Начнем, думаю, с самого тревожного.
Как по команде, Грибин глубоко и виновато опустил голову. Теперь все взгляды обратились в его сторону.
— Да, тревожный инцидент у нас произошёл. — Все уже, наверное, в курсе?
Андропов обвёл взглядом присутствующих, — все утвердительно и печально кивали головами.
— Не будем пока спешить с выводами. Работает наша оперативная группа, привлечены дополнительные ресурсы прокуратуры. Ясности пока нет. Или уже есть? — Андропов вопросительно посмотрел на Грибина.
— Юрий Афанасьевич, чем вы нас успокоите?
Грибин по-офицерски встал в готовности начать доклад.
— Нет, нет, садитесь, пожалуйста — распорядился Председатель.
Первые десять минут Грибин излагал фабулу случившегося. Андропов прервал его лишь один раз, уточняя служебное положение Шадрина:
— Он работал в восьмом управлении?
— Так точно. Он занимал должность заместителя начальника отдела «А» Восьмого Главного Управления, — ответил Грибин.
— Отдел «А» у нас отвечает за связь, если я не ошибаюсь? — уточнил Андропов.
— Техническим обеспечением наших зарубежных линий связи, включая установку и обслуживание шифровального оборудования, а также разработкой, установкой и обслуживанием систем безопасности в помещениях наших резидентур, — квалифицированно уточнил один из членов Коллегии.
Андропов грустно покачал головой, взвесив в уме, насколько чувствительными для КГБ могут быть последствия исчезновения Шадрина.
В своём докладе Грибин, тем временем, перешёл к анализу и приоритетным версиям:
— …согласно штатной процедуре, Шадрин постоянно — я подчёркиваю, постоянно — находился в поле зрения наших групп наружного наблюдения. Отчёты групп за последний год свидетельствуют, что ни в Москве, ни в Крыму, где он проводил отпуск с семьей, Шадрин не имел сколько-нибудь подозрительных контактов. Анализ деятельности зарубежных резидентур в Москве в период с 16-го по 18 мая так же не зафиксировал всплеска активности.
Один из членов Коллегии в этом месте прервал доклад Грибина:
— Подождите, подождите. Вы же не постоянно следили за Шадриным?
— Постоянно, — ответил Грибин.
— Постоянно только охранники в тюрьме наблюдают, а ваше наблюдение, наверняка, было выборочным, не так ли? Вот он и мог ускользнуть в шёлочку.
— Игорь Иванович, — почти всех членов Коллегии Грибин знал по имени-отчеству — эксфильтрация сотрудника центрального аппарата КГБ из Москвы, а затем за пределы государственной границы не может быть осуществлена без разработки специальной операции с привлечением множества людей и многочисленных контактов с самим объектом. Я консультировался с сотрудниками внешней разведки, проводившими подобные операции за рубежом. Все они сходятся во мнении, что для подготовки операций такого рода требуется минимум полгода, и такая активность противника не может остаться нами незамеченной.