Благодаря хорошим служебным показателям, блестящему знанию процессуальных вопросов и просто уживчивости, Жечков завоевал в республиканской прокуратуре репутацию толкового парня из провинции, в кои то веки по праву занявшего вакансию. В немалой степени его успеху помогла и написанная им прошлым летом книга с зубодробительным названием «Процессуальная коллизия вопросов подследственности в теории и практике розыскных дел». В этой книге он на ярких примерах из своего опыта указал на известные противоречия буквы и духа Закона в делах, касающихся пропавших без вести граждан. Он обратил внимание на то, что, согласно УПК РСФСР, все дела о пропавших без вести гражданах подследственны территориальным органам Внутренних дел, в то время как по своим признакам эти дела не могут быть отнесены к одной родовой категории. В качестве примера из своей практики он привёл дело о пропаже научного руководителя белгородского военного завода. В то время как дознаватели ОВД лениво опрашивали бывших жён и любовниц пропавшего, убивший его преступник успел расчленить тело, избавиться от останков и покинуть город. И только вмешательство в это дело прокуратуры области (на четырнадцатый день с момента подачи заявления!) позволило срочно переквалифицировать это дело и в кратчайшие сроки найти преступника. А в качестве дополнительного аргумента Жечков привёл положение дел уже в московском БРНС (бюро регистрации несчастных случаев). По карточкам учёта бюро на 1 января 1979 года в моргах Москвы и московской области находилось свыше 200 неопознанных трупов с медицинскими заключениями о насильственном характере смерти. Ни по одному из них не было возбуждено уголовного дела. А ведь по статистике не менее 90 % этих трупов должны были числиться по розыскным делам за разными ОВД страны.
Похожая, скорее, на развёрнутую служебную записку, книга Жечкова произвела должное впечатление и получила хорошие отзывы в юридическом сообществе. Попросив автора убрать абзац с двумястами трупов в столичных моргах, издательство «Юридическая литература» выпустило книгу закрытым тиражом в 10 000 экземпляров, и Жечков даже получил причитающийся ему гонорар. После этой публикации Жечков получил в прокуратуре РСФСР шутливое прозвище, и в коридорах ведомства порой можно было слышать такой диалог:
— Геннадий? Какой Геннадий?
— Геннадий — двести трупов.
После этого собеседник качал головой, понимая о ком идёт речь.
Собственно, благодаря закрепившейся за Жечковым компетенции главного специалиста по пропавшим без вести, его и вызвали сегодня для служебного разговора со следователем КГБ. Никогда прежде работать с чекистами, тем более, с сотрудниками центрального аппарата, Геннадию не приходилось, и ему было интересно. Правда, к его удивлению встреча была назначена не на Лубянке, как он ожидал, а почему-то на Кузнецком мосту.