- Давай уйдем, Поль, - я вскочила со стула, оставляя несколько купюр на барной стойке. Должно хватить.
Мы вышли на улицу. Полина обняла себя руками.
- Я не понимаю, - говорила она, - он мне звонит, прощения просит, а сам… там…
Я тоже ни черта не понимала.
- Он просто мудак.
- Мудак, - тихо протянула Полина.
- Давай, Поль, вон такси свободное, поехали домой, хорошая моя, Поль, - умоляла я ее.
Она кивнула и пошла к машине.
Мы разместились на заднем сидении. Полина тихо плакала у меня на плече, я поглаживала ее ладонь.
- Останься у меня сегодня, Саш, - шептала она, - пожалуйста.
- Конечно.
Я бы не оставила ее в таком состоянии. Если бы я могла, я бы забрала себе ее боль. Но все, что я могу сейчас, это просто быть рядом. А в таких ситуациях это уже немало. Я снова вспомнила себя, такую же преданную и разбитую. Мне повезло, что рядом со мной была Полина, человек, который подставил плечо и не дал упасть, а в особо тяжелые моменты, когда я рыдала навзрыд, она тихо плакала рядом и шептала, что все будет хорошо. Это так важно, когда в трудной жизненной ситуации найдется человек, который не оставит тебя с твоим горем один на один, а встанет рядом, плечом к плечу.
Я уложила Полину, и какое-то время лежала рядом с ней, обнимая и гладя по волосам, пока она не уснула.
Приняв душ, я легла спать на диване в соседней комнате. Сон не шел. Я все время думала о Матвее. Я хотела оказаться сейчас с ним, в его сильных и надежных объятиях. Слишком быстро мне стало его не хватать.
Я не заметила, как провалилась в сон. Мне снился Матвей. Такой красивый и… печальный. Я хотела обнять его, прогнать его печаль, но он повернулся ко мне спиной. Он уходил, я бежала за ним, пытаясь догнать, но он все время ускользал от меня. Я бежала за ним в темноте, не разбирая дороги, звала его, но он не слышал меня. И когда уже казалось, что вот-вот дотянусь до него, он вдруг вовсе растворился в воздухе.
Я подскочила на диване, не сразу понимая, где нахожусь. Вся вспотела, сердце колотилось, прижала руку к груди, чтобы унять его. Пару раз глубоко вздохнула.
Проверила время в телефоне. Четыре утра.
- Господи, - прошептала я, укладываясь обратно на подушку.
Больше мне уснуть не удалось.