Подмигиваю себе в зеркало и наношу несколько капель духов на шею.
- Не скучай, - кидаю Димке и переворачиваю его фотографию. Подхватываю сумку и спускаюсь вниз.
Дед, как всегда, уже завтракает в столовой, читая новости на планшете. Рядом с ними накрыто ещё одно место для меня. Всегда накрыто. Но я почти никогда не составляю ему компанию.
- Доброе утро, - здоровается, сегодня он выглядит не очень. Болезнь его съедает, но деньги помогают продлить жизнь, и он цепляется за каждую возможность. Как же ему хочется жить.
- Доброе, - киваю, хватаю со стола пару кусочков сыра, грушу и бегу в холл.
- Стой! Удели мне несколько минут, поешь нормально.
- Извини, некогда, - кидаю ему я, продолжая свой путь, стуча каблуками по паркету.
- Элина! – рявкает, хрипя. – Я сегодня улетаю на лечение и, возможно, не вернусь!
Ненавижу, когда он давит на жалость. Внутри всегда что-то сжимается. Больно. Горло дерет, и дышать трудно. Разворачиваюсь, возвращаюсь к столу, сажусь, кидая сумку на соседний стул.
- Приятного полёта. Надеюсь, медицина в Израиле такая же волшебная, как о ней рассказывают, и ты протянешь ещё несколько лет.
Он сжимает губы, отставляя от себя свою диетическую кашу на воде.
За что я так с больным стариком?
Есть за что.
Он вспомнил о моем существовании, только когда понял, что жизнь не вечна. А умирать в одиночестве среди роскоши и денег, в особняке со своим куском леса и озером ему не хочется. Только поздно уже. Где он находился, когда был мне нужен? Его не интересовало, как живёт его внучка с отцом-наркоманом. Его не интересовало, что я кушаю и в чем нуждаюсь. Он вычеркнул из жизни сына, считая меня нагулянным ребенком от шлюхи. А теперь пытается замазать грехи. Окей, я принимаю его деньги, он очень много задолжал. А любви ему никто не обещал. За деньги этого не купишь.
Но жалость…
Я не могу это контролировать. После смерти Димки моя сердечная мышца не выдерживает и даёт сбой в виде вспышек сентиментальности. Но и смерти я деду не желаю, и огромного наследства - тоже, только возможность на обучение и перспективу. А то, что он мне отписал, я уже мысленно пожертвовала больным детям.
- Спасибо, - сдержанно произносит дед. Ко мне подходит Лида и, поглаживая по спине, наливает кофе со сливками и ванилью, как я люблю.
- Не холодно в такой тоненькой кофточке?
- У меня пальто теплое.
- Ой, застудишься, - возмущается она, качая головой. – Запеканку попробуй, - указывает на стол.
- Нет, спасибо, я только кофе.
- Я хочу, чтобы ты присутствовала сегодня на обеде. Надо тебя кое с кем познакомить перед отъездом.