- Иди сюда, - потребовал Хади и похлопал рядом с собой по простыне. – Полежим, поболтаем, сделаем друг другу массаж? Если ты, конечно, не устала.
- Я не устала, но… - Сати поправила тюрбан из полотенца на голове и вышла из ванной.
Она присела рядом с ним на край кровати, и он не преминул заглянуть в декольте ее махрового халата, состроив излишне заинтересованный вид. Сати тихо рассмеялась. Хади не переставал ее забавлять, будь то нарочно или нет. Порой она начинала улыбаться сама себе, вспоминая какие-то шутки, постоянно проскальзывавшие между ними. То, с какой легкостью они перешли от дружбы к постели, удивляло ее и радовало. Хоть что-то в ее жизни стало ясным, хоть перед кем-то уже не нужно было притворяться и юлить. Сати старалась ничего не загадывать наперед и не думать о том, как могут закончится такие отношения. Завтра - возвращение в Москву и неизбежная встреча с Илезом. Как она посмотрит ему в глаза? Как теперь устоит перед ним, узнав на практике, какое удовольствие он мог бы ей подарить, окажись он на месте Хади? Муж отвлекал и развлекал ее, но Илез прочно забаррикадировался в глубинах ее сердца и никак не желал сдавать бастионы.
- Ты так вкусно пахнешь, - Хади приблизил лицо к вырезу на ее халате и вдохнул аромат геля для душа, потом нежно поцеловал в ключицу, раздвигая ткань. Сати глубоко вдохнула и постаралась задвинуть подальше Дачиева вместе с ни к месту заявившимся раскаянием.
- Но… - повторила она.
- Но что? – промурчал Хади, уже пустивший в ход руки.
- Я не могу.
- Почему? – он не слишком ее слушал, больше заинтересованный ее бедрами, чем словами.
- У меня это… Началось.
Парень замер, потом нехотя вытащил руку из-под халата и с недовольством уставился на Сати. Она фыркнула, увидев его расстроенное лицо. Судя по всему, хоть он и не был ярым поборником традиций их народа, запрет на интим во время «красных дней календаря» все же имел для него значение. Сати и сама расстроилась, когда, стоя в душе, обнаружила, что в их страстном междусобойчике наметился перерыв, хоть и временный.
- Ты умеешь обламывать, - сказал он, подчеркнуто аккуратно сдвигая полы ее халата обратно. – Может, пройдемся тогда перед ужином? А то мне как-то не по себе, когда мы одни в закрытом помещении.
- Можем и пройтись… - теперь уже Сати положила руку на его покрытое одеялом бедро и погладила, еле касаясь паха. – Но я могу придумать что-нибудь еще.
Хади все понял. Его лицо приобрело характерное осоловевшее выражение, которое Сати уже хорошо знала – в этот момент он уже не мог думать ни о чем другом.