– Ну да, это издержки праздника, – вздохнула она, пожав плечами. – Зато оно того стоит! Наконец-то я оседлаю декана целительского! У меня от одного взгляда на него все горит еще с первой недели обучения! Но когда я попыталась его подцепить, он меня отшил, – печально добавила Изольда, ковырнув вилкой свой салат.
– И что в этом такого хорошего – пользоваться возможностью, чтобы переспать с тем, кто откровенно и прямым текстом дал понять, что не хочет тебя?
– В том, что я сама его хочу! – заявила девушка. – А его желания – это уже его личные проблемы. Нет, я бы конечно не стала насиловать его, выпади мне такая возможность… Но ведь Ночь утех – это другое дело! В нее можно, и у декана Скарлета просто не будет иного выбора, кроме как спокойно лежать, пока я буду скакать на нем. Ну а потом – так все ведь знают, что это главное правило: то, что произошло на Ночи утех, полностью остается на Ночи утех. Трахайся с кем и сколько хочешь – на утро все будут относиться друг к другу так, словно ничего и не было. Без неловкостей, напряженности в отношениях и каких-угодно недопониманий. Чем не идеально?
Я хотела было ляпнуть: «Всем!». Но благо сдержалась – выдавать себя поведением, странным для культуры этого мира, однозначно не стоило. Лучше уж просто попытаться отсюда свалить… Что до Ночи утех казалось теперь практически невозможным, потому что я так и не смогла выяснить хоть что-нибудь о том, как здесь оказалась и как отсюда можно вернуться домой.
Скрипя зубами, я закончила обед, сказала Изольде, что у меня дела, и ушла. Хотя по факту просто хотелось побыть одной, пока не началась следующая пара.
Не особо разбирая, куда иду, я оказалась возле мужского туалета. И проходя мимо, замерла, услышав голоса.
Знакомые голоса.
– И сколько это будет продолжаться? – напряженно прошипел голос ректора.
– Столько, сколько нужно, – коварно ответил голос… Рут!
Но что она делает в мужском туалете? Еще и вместе с самим Францом Кафером? Причем, как я понимаю, наедине – не похоже, чтобы кроме их двоих там был еще кто-то.
– То есть, теперь я даже справить нужду не могу, чтобы не встретить тебя за писуаром? – фыркнул мужчина с очевидным раздражением.
– Можешь считать, что так и есть, – подленько захихикала адептка. – Или ты думал, что так просто отделаешься? Эта твоя наивность такая милая.
– Ты бы поумерила пыл…
– А то что? – зловеще ухмыльнулась Рут. – Мы ведь оба знаем, что ты не посмеешь даже пискнуть… если, конечно, ты не хочешь, чтобы вся жизнь твоей драгоценной младшей сестрички пошла под откос. Ее ведь смешают с грязью и она никогда не сможет нормально выйти замуж, если в свете всплывет, что бедняжка Элиза – не законная дочь лорда Кафера, а лишь результат того, что ее мать когда-то, напившись, изменила мужу с красавчиком-бардом, который был в городе проездом. Ей после такого останется, разве что, самой взять лютню и пойти странствовать. Так что нет, мой дорогой Франц! Пока у меня результаты магического теста на отцовство, подтверждающие, что Элиза Кафер в действительности – безродная шавка, ты будешь делать все, что я тебе скажу. Все, что я захочу. А сейчас я хочу, чтобы ты заткнулся и трахнул меня, пока не закончилась пара и сюда не завалились адепты, ждавшие до перемены, чтобы сходить в туалет. И смотри, старайся, чтобы мне понравилось! А то я ведь могу и разозлиться, если мне не понравиться, – соблазнительно протянула девушка.