Это Айонас мог понять. Воевать даэрдинцам приходилось регулярно. Может, он даже знал тайную любовь своей женушки? Может, он даже командовал сим неудачником? Или лучше назвать парня слепцом?
— Ну, война все-таки не была бесконечной, — заинтересованный, Айонас зашел издали. — Между вторжением троггов и атакой парталанцев на юге прошло несколько лет. Неужели не было возможности устроить вашу жизнь за такой-то срок?
— Он женился задолго до троггов. Еще до того, как я вошла в возраст, — поделилась Альфстанна и, фыркнув добавила: — На ужасно ревнивой стерве.
Айонас засмеялся:
— То есть съездить по физиономии мужику ты можешь, а ревнивых баб — побаиваешься? Я правильно понял?
Альфстанна посмеялась тоже, но быстро остановилась.
— Сейчас уже нет, — призналась она сокровенно, — не побаиваюсь, не боюсь. Но шутки с ней все еще плохи, Айонас.
Диенар слушал, затаив дыхание. Внутренний голос, выступавший в коем-то веке не скабрезной сволочью, а наставником, подсказывал: Айонас первый, кому она это рассказывает. Действительно первый! У неё ведь даже подруг нет! — с ужасающим изумлением осознал август. Подчиненные, подданные, властный отец, союзники, товарищи — да, но подруги… Во всяком случае, Диенар о них не слышал и, откровенно говоря, даже не мог представить, чтобы они были.
В кромешной тишине спальни голос Альфстанны прозвучал, как последнее слово осужденного на казнь.
— Сами ведь знаете, какая на деле дрянь эта Хеледд.
* * *
Жал шагнул к чародейке.
— Порядок? — спросил эльф.
Данан скосила взгляд на товарища.
— Ага, — выдохнула она кое-как. — Надо торопиться, — протянула Данан без большой готовности к свершениям и осталась сидеть. Весь её вид говорил: «Ну, поднимите меня, кто-нибудь, пожалуйста!».
Спотыкаясь в темноте и почти ломая ноги, подоспел Стенн. Сунул Данан в руку откупоренную склянку. На немой вопрос отозвался кратко:
— Фирин не допил.
«Поделился?» — подумала чародейка. В другой ситуации прежде, чем пить она бы обязательно отсалютовала эльфу в благодарность, но сейчас воздержалась: все равно в темноте не увидит.
— У нас мало времени, — повторила женщина, когда жалкая капля восстанавливающего зелья немного приободрила её. Жал, сев поближе, всмотрелся в лицо чародейки: темные глаза, черные жилы.
— Да, — с пониманием отозвался эльф. — Вижу.
Гномы рубили убитых исчадий, которых тут к вящему сожалению магов было не сжечь. Борво быстро сориентировался:
— Пойдем на звук, — предложил он и шагнул в непроглядную тьму первым.
Остальные начали переговариваться, но Данан, отцепившись от Жала, устремилась за Борво. Жал вопросительно переглянулся с Хольфстенном: их что-то ведет? Стенн повел плечом: я почем знаю?