Мы подошли к высокому зданию, и Патрик вкатил туда инвалидное кресло, направляясь к стойке регистрации. Вестибюль здесь был огромный и красивый, как в пятизвездочном отеле, с огромной люстрой, свисающей с потолка и сверкающей хрусталем.
- Мы здесь из-за Диего Риверо.
Секретарша кивнула.
- Он находится на десятом этаже.
Патрик поблагодарил ее и повел нас к лифту, который прибыл слишком быстро, демонстрируя, насколько высокотехнологичным было это отделение, а затем мы уехали.
Мы с Патриком не разговаривали. С каждым этажом, который мы миновали, я становилась все более и более озабоченной. А что, если Диего вообще не захочет со мной разговаривать? А что, если он обвинит меня в том, что я втянула его во все это дерь...мо? Я винила себя за то, что втянула его в эту историю, но не знала, смогу ли вынести его злость на меня...
Когда мы достигли назначенного этажа, я была странно смущена. Я была одета в больничный халат, мои волосы были в беспорядочных волнах, и я щеголяла некоторыми серьезными травмами. Я выглядела не лучшим образом, и чувствовала себя еще хуже, и это было так глупо, так глупо с моей стороны быть застенчивой после всего, что я пережила, все, что я все еще переживала.
Коридор был таким же шикарным, как и вестибюль, и лишь несколько дверей вели в отдельные комнаты. Еще один вопрос, который нужно было добавить к загадке Диего Риверо: как, черт возьми, ему удалось остаться в VIP-палате?
Патрик перестал меня катить, когда мы подошли к двери с табличкой "Риверо". Я наклонилась вперед и постучала, и из глубины комнаты раздался низкий, низкий голос: - Входите.
Открыв дверь, Патрик вкатил меня внутрь и закрыл за нами дверь. Он помог мне подняться на ноги, протянул костыли, и я выпрямилась, глядя на мужчину, который лежал на единственной кровати в большой комнате, рядом с ним было окно, за которым виднелся город Гринвич. Диего сидел на кровати, его волосы были спутаны темно-каштановыми локонами вокруг лица, его красивые карие глаза смотрели на меня. Рядом с глазами у него был порез, еще один-на подбородке, и я увидела, что он не прислонился к спинке кровати. Патрик рассказал мне, что, когда он накрыл меня и Питера своим телом, его спина приняла удар взрыва.
Он оглядел меня с головы до ног, его лицо темнело с каждой новой раной, которую он замечал. Когда его взгляд вернулся к моим глазам, он был полон безымянных эмоций.
Мы смотрели друг на друга целую вечность, пока Патрик не откашлялся и не сказал: - Можно присесть?
Диего коротко кивнул, и Патрик убедился, что я добралась до ближайшего стула, а он сел рядом со мной. Я оглянулась на Диего, как только мои костыли оказались на полу, и увидела, что за те короткие мгновения, что я не смотрела, он не отводил своего взгляда.