Он слегка улыбнулся в ответ, и его рука внезапно взяла мою, сжала ее. - Спасибо, что доверяешь мне настолько, чтобы поделиться этим.
Моя улыбка стала шире, когда пламя на моих щеках разгорелось. - Теперь, когда ты перестал быть придурком, мне стало легче,-сказала я ему, и пока он смеялся, я была загипнотизирована, загипнотизирована тем, как его голова откинулась назад, как его темно-каштановые кудри блестели в тусклом солнечном свете, показывая его прекрасное лицо, полное открытого юмора, яркое и душераздирающее.
Он был более опасен, чем я думала раньше. За очень короткое время, в течение которого мы больше не были врагами, меня потянуло к нему, я опьянела от его присутствия, наслаждалась его шутками, мне нравилось, что он так близко. Черт побери, я позволила ему задать мне личный вопрос, чего никогда раньше не делала.
Он пробирался в мое сердце, и это пугало меня до чертиков так же сильно, как и возбуждало. Это был самый свободный и в равной степени пугающий момент, который я когда-либо испытывала за долгое время. И то, что он держал меня за руку, посылая ударную волну через мое тело, не помогло ни в малейшей степени.
После этого мы вернулись к нашим бутербродам, и все это время он держал меня за руку. Я не осмеливалась прервать контакт, не хотела прерывать... и он, казалось, был доволен этим. Как только наши бутерброды были уничтожены, ему пришлось убрать руку, чтобы налить нам немного виноградного сока. Он протянул мне кружку и налил себе тоже.
Температура, казалось, немного понизилась, но Диего уже обо всем подумал. Он достал из рюкзака одеяло и завернулся в него. Когда я многозначительно посмотрела на него, он усмехнулся и протянул руку. - Садись поближе, - сказал он, - здесь очень тепло.
Каждое нервное окончание в моем теле встало дыбом, когда я придвинулась ближе к нему, пока наши бока не соприкоснулись. Дрожь пробежала по мне, когда он обнял меня одной рукой, накрыв одеялом, и мы оказались вместе под одеялом. Это было так интимно...
Мне это нравилось. Мне это чертовски нравилось.
- Лучше?- спросил он, его голос был таким близким, таким низким, грубым и сексуальным.
Не в силах вымолвить ни слова, я просто натянуто кивнула. Я не знала, куда девать руки. Я понятия не имела, о чем мне говорить.
Может быть, мне показалось, но Диего тоже был напряжен, и не было ли это прерывистым дыханием, которое он выдыхал? - Хочешь посмотреть что-нибудь?
- Да, хорошо, - выпалила я, чувствуя, что краснею. Снова.