Дочь настолько злобного мужчины, что его дыхание, вероятно, ядовито.
Мужчины, который, к сожалению, уже довольно давно пытается меня убить.
— Ты думаешь, он это все спланировал?
Деклан имеет в виду кражу подгузников.
— Нет. Я не могу найти никаких свидетельств контакта между ней и ее отцом.
Я не добавляю, что ее мать погибла при взрыве заминированного автомобиля, когда Джулия была ребенком. Кажется мне, что она не особо хотела бы, чтобы я об этом распространялся. Я также не рассказываю о ее годах на домашнем обучении или чрезвычайно закрытом образе жизни, прежде чем в тринадцать лет ее отправили в Вермонтскую школу-интернат для ультра-богатых детей. Похоже, тогда в ней проснулась бунтарка, потому что, покинув отцовский дом, она начала попадать в неприятности.
Сразу после окончания школы в восемнадцать лет ее арестовали за кражу в магазине. Обвинения были сняты — папино влияние, без всякого сомнения, — вот только кто-то в папочкиной службе безопасности забыл стереть ее отпечатки пальцев из полицейской базы данных.
Ошибка, которую я бы никогда не совершил, зато их промах помог мне.
После ареста нет ничего в досье ФБР. Ни ее фальшивой фамилии, ни какого-либо известного адреса. В Интерполе и в АНБ тоже, а они знают всех. Следовательно, она отлично заметала следы.
Следовательно, она впечатляет меня все больше и больше.
— Аха. Почему тогда именно у тебя они украли подгузники?
Мои губы растягиваются в улыбке.
— Судя по всему, она с приятельницами воруют только у плохих парней. Так или иначе, я оказался в их списке.
— Это все объясняет, — выдает Деклан после минутного молчания.
— Что?
— Почему она тебе нравится.
— Я не понимаю.
— Она — благодетельница. Твой криптонит.
— С чего, мать твою, ты это взял? Ты не видел меня с женщиной с тех пор, как я заменил Лиама.
— Он и сказал мне.
Я стискиваю зубы. Сейчас должно быть интересно. Досадно, но интересно.
— Что именно он сказал?
— Что единственный раз в жизни ты ослабил бдительность из-за женщины, которая была так влюблена в мужчину, что отдала жизнь во имя его спасения.
— Не отдавала она жизнь, — ворчу я сквозь стиснутые зубы. — И спас его я.
Я не вижу Деклана, но знаю, что сейчас он выпускает кольца дыма и пренебрежительно размахивает рукой в воздухе.
— Детали, детали. Суть в том, что она была благодетельницей. Самоотверженной. Щедрой. Как и эта девчонка.
— Она воровка.
— Воровка-филантроп, — самодовольно поправляет он. — Забирает у плохих парней и жертвует краденное на благотворительность. Если это не определение благодетеля, то я не знаю, что это такое.