— Тут нет ни того, ни другого.
— Я это уже поняла, спасибо.
Мы пристально смотрим друг на друга. Она такая красивая, с румянцем на щеках и горящими от гнева глазами. Мне хочется протянуть руку, чтобы провести ладонью по ее щеке, но уверен, что за подобные вольности получу пощечину.
— Ты говорила, что веришь моему слову.
— Я сказала, что в основном верю, что ты сдержишь свое слово. Меня нельзя обвинить в том, что я сомневаюсь в твоей честности. — Помолчав, она добавляет: — Извини, если оскорбила. Я не хотела тебя обидеть. — Она закрывает глаза, вздыхает и бормочет: — Не могу поверить, что извиняюсь.
— Однако я это ценю.
Она открывает глаза и смотрит на меня, нахмурив брови, как будто я головоломка, которую она наполовину хочет разгадать, а наполовину — поджечь и выбросить на улицу.
— Ты голодна? Я собирался перекусить.
Она игнорирует меня
— Ты уже что-нибудь выяснил? Можно мне уйти?
Ой.
— Я хочу, чтобы ты доверяла мне, — прошу я.
— А я хочу пони-единорога. Но что есть, то есть.
Мне приходится прикусить нижнюю губу, чтобы не рассмеяться, потому что я знаю, что это только разозлит ее еще сильнее.
— Поработаем над этим позже. А пока накормим тебя. Я поворачиваюсь и ухожу, чувствуя ее взгляд на своей спине и пытаясь подавить темную, мощную волну желания, когда слышу ее шаги по мрамору и понимаю, что она идет за мной.
ГЛАВА 10
Джули
Прекрати таращится на его задницу, идиотка. Он дьявол, забыла?
Я следую за Киллианом на кухню, невольно восхищаясь его крепкой, идеальной пятой точкой. Он идет как настоящий король: голова высоко поднята, широкие плечи расправлены, а непринужденная развязность выражает абсолютную уверенность.
Он — крутой, и он это знает.
Я бы с удовольствием скинула ботинок и запустила им в его самодовольную голову, дабы сбить спесь.
Но не запускаю. Я и без того разгромила гостевую комнату этого мужчины. Бардака вполне достаточно для одного вечера.
Еле волоча ноги от усталости, я запрыгиваю обратно на табурет у барной стойки, где сидела раньше, подпираю подбородок руками и наблюдаю, как глава ирландской мафии делает мне сэндвич с тунцом.
Стопудово, этот хипстер-бармен что-то подсыпал мне в стакан.
Когда бутерброд готов, Киллиан кладет его на тарелку и достает из ящика нож.
— С корочками или без? — спрашивает он через плечо.
Ага, так и есть. У меня определенно галлюцинации.
— Можно с корочкой, спасибо.
Он разрезает бутерброд пополам, поворачивается и протягивает мне тарелку. Затем складывает свои большие руки на своей большой, глупой груди и смотрит на меня из-под опущенных ресниц с самодовольной полуулыбкой.