— Просьба о помощи только что сорвалась с твоих губ? Если это так, то сейчас я точно сплю, и мне снится сон-мечта после выпитого за ужином красного вина. Для настоящего Киллиана Блэка «помощь» почти такое же грязное слово, как и «любовь».
Недовольное рычание грохочет в моей груди.
Лиам же смеется от восторга, ублюдок.
— Я думаю, тебе следует закончить разговор со мной и вызвать «скорую», брат. Похоже, дела у тебя идут не очень хорошо. Так и до инфаркта недалеко.
— Я рад, что тебе весело, — огрызаюсь я. — А теперь, блядь, расскажи мне, как ты, сука, заставил Тру влюбиться в тебя?
— Если тебе это так важно, то я ее похитил.
Теперь настала моя очередь молчать от шока.
— Способ неидеальный, я знаю, — словно оправдываясь, объясняется он.
— Так ты серьезно?
— Да.
— И это сработало?
— Она спит рядом со мной. Надела мое кольцо. Вынашивает моего ребенка. Полагаю, да, это сработало.
Его голос потеплел, и я понял, что он смотрит на спящую жену, прижавшуюся к нему в постели. Я чувствую тревожный укол того, что можно описать только как зависть.
Нет, наверняка просто хочу есть. Я никогда в жизни никому не завидовал.
Потом я понимаю, что все же завидовал одному человеку. Человеку, чья красота снаружи выглядела так же, какими были отношения Тру и Лиама внутри их пары.
Подобного у меня никогда не будет. У меня не будет прекрасных моментов. Моя жизнь построена на мести и мертвых телах. Прекрасное не для людей вроде меня.
Я ощущаю настолько сокрушительную боль, что мне приходится заставлять себя дышать и расслабиться, чтобы не раздавить телефон в моей ладони.
— Киллиан?
— Я здесь.
— Не надо ненавидеть меня за эти слова, но что бы ни случилось, это случится. От судьбы не уйдешь.
Я усмехаюсь.
— Вера в судьбу — удел детей и дураков. Я ни первое, ни второе.
— Не обязательно во что-то верить, чтобы это было правдой. Твое мнение не обязательно правильное.
— Разумеется, правильное. Я всегда прав.
— О, это действительно ты, — со смехом замечает Лиам. — Я уже начал думать, что ты одержим бесами. — Он подавляет смешок. — Или призраком Ромео Монтекки.
— Кстати, тебе понравится это точно понравится: ее зовут Джули.
— Вот теперь смешно, — усмехается он.
— Это не шутка. Угадай, что еще?
— Она думает, что Ирландия находится в Великобритании?
— Хуже. Она дочь Антонио Моретти.
Мой брат не ахает. Это не в его стиле. Но через телефонную трубку доносится характерный звук тяжелого дыхания, затянувшегося от шока.
Потом он начинает откашливаться. Хрипит, словно в его горле застрял большой кусок мяса.
— Ага, — хмыкаю я. — Теперь ты знаешь, что я чувствую.