Однако есть во всём этом и подарок судьбы — в лице главной инспектрисы Смольного, мадам фон Пален. Мы с нею не только коллеги, она совершенно готова поддерживать меня в трудной работе. Эта дама чрезвычайно чутка, умна и образована; а ещё она, кажется, добра и воспитанниц искренне любит. Мы с ней уж перешли с официального тона на дружеский, зовём друг друга по имени-отчеству. Она вполне расположена к реформам, необходимость которых я объяснил ей подробнейшим образом. Мадам фон Пален не просто согласилась со мной — она деликатно предупредила, что мне придётся столкнуться с ужасной косностью и консерватизмом классных дам и учителей. Ну что же! Вместе с ней мы справимся; учителей же, как и классных дам, можно заменить…»
* * *
— Я и не думала, что он разгневается… — говорила Маша Карнович сквозь слёзы. — Мы же всегда так… И никто никогда не бранился и не кричал!
Подруги слушали, изумлённо раскрыв рты. Какой же грубый, неотёсанный этот инспектор Ладыженский! Машенька всего лишь положила ему в шляпу надушенный платок, где была записка, состоявшая из слов: «Я вас обожаю!» Но инспектор застал её за этим занятием и выбранил, да в каких выражениях! «Вы, взрослая, и, смею думать, неглупая барышня, тратите своё время и силы на дурацкие пошлые шалости! Вместо того, чтобы читать, рукодельничать. Заниматься музыкой! Теперь вот шляпа пропахла духами, придётся покупать новую, и всё из-за вас!»
— Фи… какой он всё же неприятный! — сделала вывод Лида Шиловская. — Разве не догадывается, что ты стала его адоратрисою? Да кто ж из нас не писал записок, не признавался в любви, не поливал духами одежду своего предмета?
Девушки согласно закивали; все, как одна, собрались вокруг рыдающей Маши и принялись утешать.
— А как он стыдил нас третьего дня, после экзаменовки! Будто вовсе мы ничего не знаем! Думает небось, что умнейший на свете человек! А наших учителей как поносил? Наш институт — прекрасный, лучший… — слышалось со всех сторон.
— А что, неправда? — вдруг выкрикнула Арина Зотова. — Эх вы, курицы! «Институт, учителя, адоратрисы!» Да вы точно думаете, что вас здесь чему-то научили? Стоять молча, глазки в пол, реверансы красиво отвешивать — вот всё, что вы умеете!
— А ты сама? — запальчиво возразила ей Соня. — Ты и реверанса приличного сделать не можешь! На вальсе пятку вперёд носка выворачиваешь!..
С недавних пор Арина была тем существом, которое Соня ненавидела больше всего — и, хотя после экзамена у неё осталось ощущение неловкости и стыда за себя и подруг, сейчас ей хотелось спорить и защищать институт.