А различные естественные науки! Их в институте просто нет как таковых. Ни физики, ни естествознания — девицам никто не показал не единого физического опыта, ничего из этой области! Нет книг о природе, картинок с изображением животных, гербариев, чучел, коллекций минералов… Вероятно, ещё и по этой причине взгляды воспитанниц крайне узки и примитивны, а малейших практических знаний вовсе не имеется. Я, пожалуй, готов и поверить, что, как говорят, институтки не умеют отличить корову от лошади, а французские булки, по их разумению, растут на деревьях!
Ужасно. Жена говорит, я излишне строг к этим невинным созданиям, которые никак не виноваты, что их воспитание столь убого! Но это же девицы из высшего общества! Это будущие фрейлины двора, жены, матери лучших наших людей! К чему они будут способны, покинув свою злополучную alma mater?
Впрочем, я не вполне справедлив. Одна воспитанница старшего класса кажется весьма умною и начитанною девушкою. Однако заслуга института и тут невелика: княжна Алерциани получила дома блестящее воспитание и позже всех появилась в Смольном. Она долго жила во Франции и Англии, отсюда и знание языков, и привычка к хорошей литературе, и широкий кругозор. На фоне прочих девиц она смотрится истинным бриллиантом, но, полагаю, и в кругу передовых, образованных людей не стушевалась бы. С ней чрезвычайно приятно беседовать, однако, увы, — я должен направлять львиную долю моих сил и времени на тех, кого надобно спасать от пучины невежества и ограниченности…
Итак, мне предстоит провести полное преобразование в институте. Прежде всего, надобно прививать воспитанницам охоту к чтению. Нужны книги, много книг, нужна обширная библиотека. Старого бестолкового учителя словесности гнать в шею; впрочем, учителя русского языка тоже. Девушки не умеют написать трёх слов по-русски без ошибок; ведь так же нельзя!
Второе: ввести преподавание естественнонаучных предметов. Добиться, чтобы воспитанницы проявляли интерес к явлениям природы, животным, сельскохозяйственному труду, географии, путешествиям и проч. Покуда же их не волнует ничто, кроме бесконечных ссор и дрязг друг с другом, а также пошлейшего «обожания», направленного на первый попавшийся объект. Объяснять им что-либо про их дикие понятия чрезвычайно трудно: они конфузливы до крайности и многое понимают совершенно превратно… Не стану описывать здесь случай с одной из девиц (кстати, прелестным, золотоволосым и синеглазым созданием), возмутивший меня до глубины души! Моя жена, услышав сию историю, смеялась; позже я и сам остыл и решил, что зря давал волю гневу. Эти девушки рослы лишь физически и по годам — невозможно требовать от них поведения, подобающего взрослым людям.