Надя несмело улыбнулась, хотя в груди у нее уже разворачивался большой и горячий комок радости. Как солнышко.
- Спасибо. Хорошо, я приду. Правда, я никогда не играла в коллективе...
Адриан махнул рукой:
- Все когда-то бывает в первый раз!
Родин почему-то вздрогнул от этих слов и попросил познакомить его с остальными членами банды. Но они, кажется, не внушили ему особых опасений.
Галя увидела их издалека – она как раз вешала белье на участке, и в предзакатных лучах сурового сибирского солнца узрела надвигающуюся беду. Опять они, с вилами и топорами. На нее. Одинокую и беззащитную. Ну посмотрим, кто кого. Дребезжащим голосом кликнула Максима, приказала забежать в дом. Сама заскочила, заперла дверь на все замки, задвижки и крючки, потом прошла по дому, захлопнула форточки. Схватила телефон, стала дрожащими пальцами набирать Родина. Полицию бесполезно – тут все свои, не поедут.
– Леш, спаси меня!
– Что опять случилось, Галь?
– Да эти пришли... поливальщики.
Родин непривычно для ее уха матерно выругался.
– Галюнь, твоя беда руками разводится. Плюнь ты на эту глупую гордость...
– Да не, Леш, они, по-моему, на этот раз серьезно. Убивать пришли.
Родин снова ругнулся, бросил в трубку:
– Еду, – и отключился.
Но ехать от Коксы до Мульты с полчаса, а эти разъяренные парни будут возле ее дома с минуты на минуту... Только она об этом подумала, как в дверь начали громко и грубо колотить – скорее всего, ногами:
– А ну открывай, зарраза!
– И не подумаю! – пискнула Галя. – Я ОМОН вызвала, будут через пять минут! Так что расходитесь поскорее!
– Вот дрянь! – воскликнул уже другой голос.
– Врет она все, какой еще ОМОН?! – пророкотал третий.
– Открывай, тебе говорят! Разговор есть! – опять вступил обладатель тяжелых ботинок.
– Не открою! Валите на хрен!
– Ты че, бл*, я щас дверь вышибу! – взревел кто-то нечеловеческим голосом.
Галя сползла по стенке на пол, сжимая себя за плечи руками. Нельзя, нельзя сдаваться... Она победит. Она должна быть сильной...
– А ну, расступись, ребята! – заорал тем временем зверь.
Другие голоса принялись его успокаивать. Он ненадолго, подозрительно притих. А потом из спальни донесся звон разбитого стекла и опять тот самый рев. Галя ахнула, схватила чугунную сковородку с печи, шепнула сыну: "Не бойся, все будет хорошо!" – и двинулась на звук, выставив вперед свое первобытное оружие на вытянутых руках.
Пока она медленно, трясясь от страха, продвигалась в комнату, оттуда доносилось позвякивание, как будто злоумышленник разделывается с оставшимися осколками, но когда Галя осторожно выглянула в дверной проем, то увидела, что обезумевшего зверя, уже не слишком похожего на человека, кто-то схватил сзади и дёрнул на себя с криком: