Руслан боялся, что она не поверит. И одновременно очень хотел убедиться в обратном. Чтобы Лена выслушала, обняла и поцеловала. Сама. Без нажима и напора Баженова. Он уже столько раз ее принуждал. И настоящим остался лишь один, единственный поцелуй – на свадьбе. Неожиданный для Лены и потому вызвавший в ней истинные эмоции.
По крайней мере, эти краденные ощущения подсказали Баженову, что он не противен художнице как мужчина. Он лишь не нравится ей как человек.
Затем Лена покрылась панцирем предубеждений, выставила колючки осуждения таких, как Баженов, обрушила между ними крепостную стену недоверия.
Отгородилась от всего, что могло их сблизить. И вот же! Все-таки они сблизились.
Баженов еще немного посидел у огня, вновь и вновь проигрывая в памяти чудесные моменты общения с художницей. А затем отправился спать…
– Та-ак! В моей постели спит Машенька, а в гостевой – видимо, медведь? – такой побудки Баженов не ожидал, но не особенно удивился. Тимофей Федорович был мужчиной старой закалки. К миллионерам относился как к обычным людям. Если они ему нравились, общался, если нет – мог и выставить вон. Перед сильными мира сего не заискивал и тем снискал уважение многих из них.
Коренастый мужчина неопределенного возраста, с густой бородой и усами напоминал Карла Маркса и эдакого русского ходока одновременно.
Одевался просто: в футболки и джинсы. Правда, не самые дешевые. Миллионеры из бывшего поселка КГБ хорошо платили леснику за поддержание их кусочков природы в хорошем состоянии. Эту моду ввел Оленев. И с его подачи многие соседи принялись восстанавливать свои маленькие рощицы. Тимофей Федорович почти никому не отказывал. Оленев продавал деревья, которые мешали расти другим и животных, чьи популяции слишком увеличились.
Так что работа у лесника была не пыльная и прибыльная. За заповедником он присматривал тоже. В основном, видимо, «из любви к искусству».
Надтреснутый бас Тимофея Федоровича разбудил Лену. Она потянулась, открыла глаза и первую минуту ошарашенно озиралась по сторонам.
– Не буду мешать вам. Вы, это… Одевайтесь и идите к завтраку. Я тут принес шикарных зайцев от Оленева. Сейчас потушу с картошкой и будет вкуснотища.
– А это недолго? – уточнила Лена.
– Я их еще ночью начал готовить. Полуфабрикаты, так сказать. Так что через полчасика все будет.
Тимофей Федорович подмигнул Руслану и кивнул на Лену: дескать, хороша девица. Баженов и сам это знал и даже получше лесника. Вот только – Хороша Маша, да не наша…
– Как спалось? – спросил Баженов у Лены, которая поднялась и потягивалась.