Давилась я ими и во время беременности, когда понимала, что отцу не нужны ни я, ни внук. Он просто хочет удовлетворить желание чужой мне женщины, своей любовницы, самоутвердиться за мой счет. Показать, что она лучше одевается, ее дочери, которых отец немедленно удочерил – тоже. Живут они в квартире, размером с дом, обставленной так, что, продав эту меблировку, можно купить еще одну квартиру. А я – ничтожество, бедная родственница. И рождение сына, внука отца ничего не изменит.
Я и так это знала. И сердце болело от мысли, что мама так хотела увидеть внука, нянчить его и баловать, а отец… отцу не нужны ни я, ни мой сынишка.
Я смирилась. Перестала общаться с отцом. И немного успокоилась. А потом… потом оказалось, что и мужу я не нужна. Лишь ребенок – вот что его волновало.
Очнувшись после родов я первым делом поискала глазами супруга. Но его нигде не было. Он не пришел, пока я не стала просить медсестер, чтобы позвали благоверного. Мужу было плевать на меня.
Я так привыкла, что я у себя одна. И есть самые любимые, самые бесценные существа на свете – дети, вернее сын, я ведь тогда еще не знала о второй беременности. Я даже начала принимать это отношение мужа, терпеть, скрепя сердце и скрипя зубами… Пока однажды чаша не переполнилась, и я не ушла от него.
И вот сейчас я шла рядом с мужчиной, который все делал ради меня, моего удобства и хорошего настроения. Беременная желанным малышом, которого могла даже не показать мерзкому папаше. Все слишком хорошо складывалось, чтобы я не начала нервничать, поддаваясь паранойе.
Все слишком хорошо выглядело, чтобы я не принялась сомневаться в Руслане и происходящем.
Руслан
«Мужчина – по натуре защитник и собственник. И вот когда тебе захочется присвоить какую-то женщину, укрыть ее на своей груди от бед, закрыть собой от любых проблем – тогда это твоя женщина». Так говорил Ефим Германович.
И Руслан думал, что все это – романтизм, свойственный энергичной, но в чем-то по-детски наивной натуре деда. Однако вот сейчас, здесь, в лесу, Баженов испытывал в точности то, о чем говорил Ефим Германович. Благодаря деду.
Благодаря глупому пункту завещания, над которым посмеялся в день оглашения.
«Мой внук получит виллу Венеция и виллу Москва (адреса и данные указаны в приложении) и плюс к тому два счета в Швейцарском банке (в приложении точные реквизиты) в том случае, если найдет достойную женщину. Умную, с высшим образованием и ученой степенью. Человека, не чуждого искусству, спортивную и эффектную. Такую, чтобы коня на скаку не останавливала, а ездила верхом, как кавалеристка, и умела вести себя в обществе, как леди…»