– А на УЗИ мне тоже нельзя присутствовать?! – Руслан почти возмутился. Так, словно я ждала ребенка именно от него.
– Можете зайти. Я позову, если мамочка не против, – обратилась ко мне Наталья Владимировна.
Я пожала плечами, ощущая, что пульс доходит до рекордной отметки. Руслан снова пожал мою руку и заботливо усадил в кресло-каталку.
– Как вас зовут? – обратилась ко мне Наталья Владимировна.
– Ллена… – с усилием выдавила я.
– Лена, – мягко произнесла врач. – Все будет хорошо. Предыдущие ваши анализы абсолютно нормальные. Если что мы подкорректируем все самыми лучшими и новыми препаратами. Ну давайте, расслабьтесь и не смотрите такими испуганными глазами. А то малыш испугается вместе с вами…
Как ни удивительно, мне стало немного легче.
На каталке меня завезли вначале на МРТ, а затем и в гинекологическое отделение.
Оставив Руслана за дверью процедурной взяли анализы и отправили на УЗИ.
Наталья Владимировна всюду меня сопровождала.
Борис Олегович встретил нас в коридоре. Сообщил:
– С головой все хорошо. Последствий сотрясения нет. По моей части все отлично. Передаю вас в руки Натальи Владимировны.
Руслан рванул за нами в кабинет УЗИ как заполошный. Я легла и замерла, снова забыв, как дышать.
В голове крутились тысячи мыслей. А вдруг с маленьким что-то не так? Я ведь уже не девочка! Как-никак за сорок! У таких, как я, женщин с пониженной температурой тела, способность к деторождению сохраняется очень долго. Иногда аж до шестидесяти лет. Но я понятия не имела – могут ли мои дети родиться нормальными. Ведь одно дело забеременеть, и совсем другое – выносить здорового малыша.
Меня снова начало потряхивать. Руслан взял меня за руку, а врач покосилась и улыбнулась.
– Ппочему вы молчите? – спросила я, заикаясь.
– Дайте минутку, и я все вам расскажу!
Я привыкла, что врач диктует медсестре размеры, а не сам набивает их на компьютере. Медсестра же молча за нами наблюдала и выглядела так загадочно, словно знала нечто невероятное.
Сердце начало стучать чаще. Я слушала пульс в ушах и не могла сосредоточиться. Руслан бережно гладил по плечу. Врач то и дело одаривала улыбкой. А мне становилось все тревожней.
Мыслей в голове прибавилось.
Что, если нашли какую-то патологию? Поэтому так загадочно помалкивают? Что если возникло подозрение на болезнь и врач собирается все перепроверить?
Я даже начала чуть дергаться.
Наконец, в палату зашла медсестра и передала Наталье Владимировне анализы. Врач отложила их на стол и продолжила обследование.
Когда у меня совсем сдали нервы, она посмотрела в глаза и резюмировала: