Я вроде проснулась, но в мареве тихом продолжала думать об отчиме.
И всплыл в памяти тот вечер, когда я впервые села Алексею на колени.
Мне было четырнадцать лет. Неслась я, сделав уроки вниз, чтобы поговорить с Алесем. Он такие правила завёл: каждый вечер разговариваем. Ни гувернантки, ни кухарка Елизавета Валерьевна, тем более мама, не могли мне заменить разговор с отчимом.
Но спустившись в холл, обнаружила, что врачи увозят маму на скорой помощи. От мамы я тогда уже серьёзно отдалилась и побаивалась её. Поэтому ничего не кольнуло, не дёрнуло, когда я увидела, как её пьяную пытаются угомонить санитары.
Машка стояла у входа, сложив руки на груди. С призрением во взгляде провожала мою мать, у которой было всё лицо в крови.
– Будет знать, как скандалы устраивать мужчине, у которого проблемы на работе. Нашла, сантехника Толю, бл*дь с помойки.
– А сама-то кто? – разозлилась я.
– На верх иди, отец не в настроении, – она опасливо оглянулась и поспешила убраться на свой этаж.
Стояла гробовая тишина. Прислуга спряталась от хозяина дома. И только стойким солдатиком стоял в тени, прислонившись к стене, высокий Виктор Денисович, охранник Алексея.
В моей голове тогда родилось вовсе не опасение, а испуг за отчима. Всё отвернулись от него! Они его боятся, а ведь ему не нужен страх, он остался совсем один.
Это сейчас я понимала, что была не битая и не знала, что могло случиться, а тогда я с искренним желанием помочь, побежала в кабинет к Фролову.
– Не стоит, – спокойный голос Виктора Денисовича, я игнорировала.
Влетела в кабинет. Алексей сидел, склонившись над столом. Пряди седых волос выбились из причёски. В стакане налит ароматный, янтарный коньяк. Тлела сигарета в сухих пальцах. Руки его дрожали. Старик поднял на меня совершенно нечеловеческий, лютый взгляд выцветших глаз.
– Всё будет хорошо, – громко сказала я, смело подошла ближе. – Всё решится.
Лицо Алексея изменилось. Он перестал злиться и глаза… они словно слезами наполнялись.
– Не бойся, – ошарашенно прошептала я, не ожидала увидеть смелого и сильного отчима в таком состоянии. – Ты не один, я вот с тобой.
Я подошла впритык к нему и погладила по голове, прижав её к груди. Хотелось ему помочь, защитить. Он так много для меня делал и стал близким.
И ни капли опасения, что могло случиться. Вообще не было никаких мыслей, что это опасный человек, что он просто дикий и ненормальный.