Мы ходили с Машей вокруг большой ёлки и, ради своего удовольствия, собирали с паркета упавший дождик, закидывали его обратно на хвойные лапы.
– Ты вообще знаешь, что такое плацебо? – возмущённо спрашивала я у сестры.
У Марии были боли в желудки, она обратилась к гомеопату. Тот выписал ей пить капельки: водичка с разбавленной в ней зелёнкой, три часа взбитая по часовой стрелке в специальном агрегате.
– Прекрати немедленно! Я не буду тебя слушать! – Испугалась меня Маша.
Она меня не просто так боялась.
Дело было два года назад, когда Алексей решил нас с Машей взять с собой в деловую поездку до городу Парижу.
Машу, конечно, разнесло от напыщенности.
Как же!
Она сейчас покажет мне «деревне», как живут настоящие аристократы в культурной столице мира.
Тут надо сказать, что Мария Фролова была рождена в СССР и девочкой-подростком жила в бандитские 90-е, откуда и вытащила кучу нелепых стереотипов: «Гороскопы не врут», «Увидеть Париж и умереть». И ещё много какой стрёмной лабуды, которую к сорока годам было не выжечь из её головы.
Париж! Париж!
Я сказала, что она не сможет насладиться Парижем, если не погуляет по его улочками, не вдохнёт его воздух, не увидит его жителей.
Маша ещё в тот момент, что-то заподозрила, но я включила всё своё красноречие и уломала тётку покинуть территорию отеля и сходить погулять.
Вначале мы проехались на метро.
Разнообразие африканских лиц сразило Машу наповал, и она стала жаться к молодой белой женщине в деловом костюме, которая строго смотрела на часы и слушала в наушниках музыку. За этой дамой мы вышли на грязной станции. Дама прошла к мирно спящим бомжам, натянула юбку на талию и, присев, пописала.
Маша прибывала в культурном шоке. Отпаивала я её водичкой в одном из отелей. Где с балкончика открывался вид на Эйфелеву башню и разбитые, разрушенные фасады соседних зданий.
На Елисейских полях мы лицезрели бездомных, которых никто не гонял. И так, как на метро возвращаться Маша не захотела, а туфли брендовые вдруг стали жать, мы сели на автобус.
Но не тот.
Чтобы пересесть, мы вышли в одном из странных районов города, где в домах не везде были окна, и над улочками сушилось бельё, преимущественно чёрного цвета.
Естественно, что к таким красавицам, как мы, пристали здоровые черноглазые парни.
И я сама в тот момент сильно испугалась.
С воплями: «руссо туристо, облико морале», Маша залепила одному из парней в глаз кулаком и, схватив меня за руку, побежала до первого жандарма.
С жандармом объяснялась я. Красиво картавила и попросила нам помочь вернуться в отель.