А лицо его было таким добрым! Таким печальным!
– Сходи, поужинай. Как обычно, к десяти домой, – улыбнулся он.
– До свидания, – сказала я Лине Максимовне, которая мне больше не соперница, и вообще… Вон пошла!
Паша приехал, как обещал в семь часов вечера ко мне на квартиру. Надел серый костюм, прилизал шевелюру на бок и привёз очередной букет розовых роз в этот раз огромный.
Небольшими карими глазками осмотрел моё жильё, наморщив острый мажорский нос.
– Тебе ремонта не хватает, – сказал он, не желая проходить дальше.
– Я сама делаю под настроение, – честно призналась я.
Паша удивился, рассмотрел банки с краской и непокрашенный гипсокартон у ванной комнаты. Что-то себе соображал, играя бровями.
– Это хобби такое? – недопонимал мой жених.
– Да, – кивнула я.
Только так можно объяснить ему, почему я получаю удовольствие, делая ремонт в собственной квартире.
Завернула волосы в «гульку» на макушке и постучала каблучками. Сегодня на мне очень приличное голубое платье и сапоги-чулки на высоком каблуке.
Павел заценил.
Подал мне пальто. Опять моё школьное. Наверно, оно мне шло, раз все выбирали из многочисленного гардероба именно его. Или оно меня делало похожей на малолетку. Я посмотрела на себя в зеркало. Да уж! Надо паспорт с собой взять.
У зеркала я подкрасила губы розовым блеском и в отражение подмигнула Павлику.
– Красавица. Надо тебя моим друзьям показать. Обзавидуются, – мечтательным голосом произнёс мой женишок.
– Познакомь, познакомь, – с хитринкой улыбнулась я, и Паша помрачнел.
– Украдут ещё, – буркнул он и предложил мне свой локоть.
– Могут, – гордо заявила я и торжественно покинула свою квартиру.
Как любой человек Паша имел внутренний мир, но тщательно скрытый от всех. С первого взгляда могло показаться, что он презирает большинство людей и смотрит на всех с высоты своего величия. Но тот, кто знает, что величие делают исключительно папины деньги, а не он сам, к Паше относятся скептически. Поэтому «друзья» у Паши ниже его социального уровня.
В возрасте двадцати пяти лет папаши обычно своих отпрысков тащат на более высокий уровень. А моего жениха так и кинули в студенческом загуле. И хотя он уже окончил университет, толком нигде не работал и просто прожигал жизнь.
Это сказывалось на его душевном состоянии. И видимо в этот день ему стало совсем плохо.
Он пригласил меня в ресторан «Фрегат», который располагался на большом корабле, что был пришвартован к пристани на реке.
В торжественном дорого обставленном зале было тепло и уютно. Играла приятная музыка, тихо беседовали богатые люди.