– Алексей Егоров? – нахмурилась я.
– Нет, – отрицательно покачала головой Галина. – Того я знаю. Обувь тоже чистая, но духи у него вонючие, лифт еле проветрила. Дышать невозможно.
– Кто же тогда? – в недоумении задумалась я.
– Очень хороший мужчина! Вот поверь мне, очень хороший! Сильный, не подтянутый, а каким надо быть мужику - здоровый. И очень дорого одет. Дмитрий Евгеньевич после прихода этого странный стал, – по секрету прошептала Галина, – Я ему предложила кабинет вымыть. Он всегда раньше соглашался, а сегодня зло так сказал: «Галинушка, не приближайтесь ко мне».
Дима к женщинам всегда уважительно относился, даже к уборщицам. Тем более к ним. Даже самые страшные истерички и неуравновешенные в обществе моего отчима превращаются в котят. Он, как всеобщий добрый отчим. Только вот когда дела касается, такой властный и жёсткий становится, что все «котята» разбегаются по углам.
Так что мне сегодня лучше на Диму не натыкаться.
– Ира! Генеральный зовёт! – влетела в столовую Фифа со злорадной улыбкой на лице.
Ох, не понравилась мне её выражение лица. Она всегда меня недолюбливала. Всегда меня призирала и перед Линой подставляет теперь.
Ликование Фифы – моя погибель.
Подарив Галине свой нетронутый коржик, я взяла пальто и сумку, пошла к Диме на ковёр.
Я шла вверх по лестнице и тщетно пыталась дозвониться до Демьяна. Телефон любимого не отвечал, а мне сейчас с отчимом один на один разговаривать. Это пугало и очень сильно.
Мне было страшно.
«Абонент не доступен». Не поможет, не спасёт, не защитит.
Вышла на четвёртом этаже. Прямо в коридоре наткнулась на отчима.
Дмитрий Евгеньевич в чёрном похоронном костюме и тёмно-серой рубахе пугал меня не на шутку. Он был действительно напряжён. Рубаха и пиджак на все пуговицы застёгнуты. Строгая осанка. Губы в напряжении сжаты.
Стоял он с Еленой Геннадьевной. Секретарша Дёмы передавала генеральному документы. Печально посмотрела на меня.
Не отрывая взгляда от бумаг, Дмитрий тихо сказал мне:
– Пойдём-ка, Ирочка, поговорим.
«Пойдём-ка» - это указывало на то, что я сильно проштрафилась и меня будут отчитывать.
Голос Димы ничего хорошего не сулил.
Отчим пошёл к своему кабинету, я хвостиком за ним.
Украдкой кинула на его лицо понурый взгляд, а Дима был неприятно суров. Напрягались под скулами жевательные мышцы, глаза сверкали в недовольстве.
В его приёмной сидели работники, но он лично меня пригласил, игнорировав всех ждущих.
А кабинет генерального директора уступает только президентскому.
Вся мебель из дорогих пород дерева. Диваны кожаные, кресла и стулья тоже. Всё идеально чистое с золотыми прибамбасами. Красно-черные оттенки кругом и сияющие жёлтые элементы: ручки на шкафах, ручки в чернильницах.