- Я чту обычаи своего народа, - с безразличием истинной царской дочери отозвалась Шекер, - Пять покрывал расшивают служанки. Седьмое - верхнее готовит мать. А шестое девушка украшает сама.
- И что с того? - не понял евнух.
- Я покинула родительский шатер навсегда, - терпеливо пояснила Шекер с усталостью в голосе и явно слышимым подтекстом: "и кто из нас после этого - дурак". - Конечно, я отдала покрывало на память своей матери.
- Врешь! - припечатал евнух. - Либо ты скажешь правду, либо тебя немедленно сбросят со стены.
- Не бабе в пустых туфлях решать судьбу принцессы ниомов, - проговорила Шекер и потянулась к чаше с изюмом.
Евнух визжал и плевался еще долго, но, в конце концов, убрался, посылая на голову дерзкой рабыни все проклятья, которые смог припомнить или быстро сочинить. Последние, по мнению Шекер, отличались редким безвкусием. Ну что значит: "чтоб тебе за вьючного ишака замуж выйти и родить от него ишака, и всю жизнь на нем ездить..." Так себе проклятье. Тут и замужество, и рождение сына, да и ездить всю жизнь верхом - не самая худая доля. Все не пешком ходить.
Шекер про себя улыбнулась. Рабыни, похоже, разделяли ее веселье и тоже посмеивались. Пока та, что была помоложе, не закрыла лицо руками.
- Ты чего? - удивилась Шекер.
- Это же Сами, он вредный - ужас! Ведь он за менталистом побежал. Сейчас притащит!
... А вот это было уже плохо. Но, может быть, рабыня ошиблась?
Прошло очень много времени. Должно быть, солнце уже клонилось к закату. Шекер устала сидеть на полу со скрюченными ногами и встала, чтобы пройтись по комнате. Еще немного, и желудок даст о себе знать - кроме изюма она сегодня ничего не ела.
Наконец, занавеска снова шевельнулась и в комнате появилось еще одно действующее лицо. Тоже евнух - их Шекер, кажется, кожей чуяла. Не смотря на то, что был он не толст и черты лица не расплылись. Да и вместо туфлей носил кожаные сапоги. Но - мужчиной точно не был. Иначе не смотрел бы на Шекер с таким холодным безразличием.
- Сами сказал, что ты, дева, не уберегла себя по дороге, - прямо с порога заявил он, - это правда?
- Он сам проверил? - насмешливо спросила Шекер.
Рабыни прыснули в ладошки. Тот, в сапогах, строго посмотрел на них, махнул ладонью и они испарились.
Значит, на счет того, что евнух - Шекер угадала. С мужчиной будущую рабыню Священного никогда бы не оставили.
- Куда же делось твое шестое покрывало? - вкрадчиво спросил евнух не слишком похожий на евнуха. Его глаза, темные и недобрые, вцепились в Шекер, как два пустынных лиса в падаль. У девушки появилось стойкое ощущение, что в голову проникли щупальца каких-то морских гадов и шарят там, вызывая неприятную тошноту и давление на виски.